— А почему бы и не позволить ему пошалить? Владение Канзас довольно обширное, но пустынное и малолюдное. К чему Повелителям Эс Тоха вмешиваться в его дела? Я думаю, что для них он просто глупый хвастливый ребенок.
— Тебе он тоже кажется таким?
— Ну… Ты видел, как вчера здесь пролетал корабль?
— Да, видел.
Летательный аппарат — первый, который видел Фальк, хотя ему было хорошо знакомо его жужжание — пролетел прямо над домом на большой высоте. Все подданные Герцога высыпали в сад, колотя в сковородки, дети кричали, собаки завывали, а сам Владыка, стоя на верхнем балконе, с торжествующим видом запускал оглушительно рвущиеся петарды до тех пор, пока корабль не исчез в туманной дымке на западе.
— Они такие же глупые, как Баснасски, а старик — просто безумец, — усмехнулась Эстрел.
Хотя Владыка Канзаса не желал видеть женщину, его люди были к ней очень добры. Горькая нотка в смехе подруги удивила Фалька.
— Баснасски забыли, как некогда жили люди. А подданные Герцога, возможно, помнят это слишком хорошо. — Он рассмеялся. — В любом случае корабль улетел, не причинив никому вреда.
— Только не потому, что враг испугался петард, Фальк, — заметила Эстрел без тени улыбки, словно пытаясь о чем-то предупредить его.
Он мельком взглянул на девушку. Она, очевидно, не разглядела сумасшедшего, поэтического сумасбродства этого фейерверка, которое уравняло аппарат Сингов с солнечным затмением. Но почему бы в дни сумерек человечества не устроить фейерверк? С того времени как Эстрел заболела и потеряла свой нефритовый талисман, ее не покидали печаль и тревога, а пребывание в этом месте, доставлявшее столько удовольствия Фальку, для девушки являлось сущим мучением. Пора было уходить отсюда.
— Пойду поговорю с Герцогом о нашем уходе, — нежно сказал ей Фальк и, оставив подругу в тени ив, усыпанных желто-зелеными почками, направился через сад к дворцу.
Рядом с ним трусили пять длинноногих могучих черных псов — почетный караул, которого ему скоро будет так недоставать.
Герцог Канзаса что-то читал в тронном зале. Диск, что висел на восточной стене помещения, днем светился холодным серебристым светом, словно маленькая домашняя луна, и только ночью излучал мягкое солнечное тепло. Трон, сделанный из полированного мореного дерева, росшего в южных пустынях, стоял перед диском. Фальк единственный раз видел Герцога на троне в самый первый вечер своего пребывания здесь. В эту минуту Герцог сидел на одном из стульев возле моделирующей системы, и высокие окна за его спиной, выходившие на запад, не были зашторены. За ними виднелись далекие темные горы, увенчанные ледяными шапками.