Деваться некуда. Стянув смертную одежду, я сосредоточилась, бессовестно используя атмосферу и настроение комнаты, чтобы создать основу образа. Крой и фасон платья младшей фрейлины при нашем дворе был определен этикетом, однако цвета и ткань обязаны указывать на господина, которому ты служишь… а значит, я должна сплести озарение и безумие, грезы и кошмары. Вышить их дурманящим дымом, разбросать по длинным рукавам блестки тайны, заплести волосы камнями драгоценных воспоминаний.
Наконец, вздохнув, я оглядела полученный результат. Тугой корсет, разлетающаяся складками юбка нижнего платья. Рукава платья верхнего скроены так, чтобы постоянно падать с плеч, открывая линии шеи и ключицы. Кажется, ничего не забыла… кроме обуви.
И как все-таки Aoibheal удается в этих средневековых тряпках выглядеть грустно и элегантно, в то время как на мне все сидит, точно на выпавшем из гнезда совенке?
Закончив, я подошла к раскинувшемуся от пола до потолка окну, у которого застыла Аламандин.
- Госпожа?
Она подняла руку, сплетая холод серого неба в луч падающего под ноги света. Ступила на него обманчиво хрупким видением.
- Готова?
- Да, госпожа.
Хозяйка окинула меня насмешливо изучающим взглядом, фыркнула и извлекла что-то из воздуха. Протянула.
Я даже не сразу поняла, что именно она держит. Сияя сдержанным великолепием, на ладони лежала аламандиновая маска. Не просто убор, скрывающий лицо, а квинтэссенция чар, созданных мастерицей иллюзий и обманов. В этом меня не узнают, не смогут узнать даже самые близкие, даже самые наблюдательные. Единственным намеком станут цвета госпожи на платье, ее сила, окутывающая мою фигуру. Но никто не сможет точно сказать, кто именно сегодня исполняет роль прислужницы дамы Аламандин.
Я бережно взяла маску. Почему? Сегодня не маскарад, ведь хозяйка идет с открытым лицом в полном блеске своей силы. Что же тогда скрывать мне?
Мое лицо. Лицо Осенней Грозы.
Уоу-ух.
- Благодарю вас, госпожа. - Я надела маску, невольно расслабляясь под покровом анонимности.
Не утруждая себя кивком, она ступила на клинок из света, взмахнула рукавом. Чуть поспешно я поднялась вслед за ней, ощущая хрустальную упругость под туфельками, созданными из кристаллов утреннего заморозка. Мы скользнули по лучу, стали лучом, мы рассыпались ледяными бликами, разлетелись, распались, растаяли эхом.
Мы сложились осколками, стаей птиц, слетающихся домой, мы вернулись, сплелись. Мы стали отблесками звезд, чтобы стать тенью, чтобы стать плотью. Мы шагнули с луча в приемном зале ночного дворца.
- …прославленный рыцарь королевства, дама Аламандин по прозвищу Сон Ночи! - размеренно объявлял мажордом, и слова его раскатились по всем комнатам и всем галереям, сопровождая дуновение силы, которой была Аламандин.