Темнело. Вечернее веселье еще не началось, но люди начали восставать из убежищ, где отсыпались днем, и выбираться наружу. Еще немного – и снова грянет музыка, затрещат шутихи, вступят кошачьи концерты. Но пока что передвигаться можно было без особых помех. И во дворце Убальдина Мерсер тоже пробежал по подземному коридору, выбрался на галерею, где никого не встретил, и, очутившись возле «мозаичных покоев», остановился. Из-за неплотно прикрытой двери доносились голоса. Один из них принадлежал Анкрен, второй был мужской.
Мерсер распахнул дверь. Анкрен, занимавшая обычное место на подоконнике, приветливо кивнула ему. Собеседником ее оказался Савер Вайя, не более пьяный, чем утром.
– О чем это вы так мило беседовали? – хмуро осведомился Мерсер.
– Я расспрашивала нашего соседа о подробностях истории Раньера Куаллайда. Но вообще-то господин Вайя пришел побеседовать с тобой.
Вайя, сидевший за неимением стульев на постели, поднялся. Не столько смущение, сколько остатки былого воспитания не позволяли ему сидеть, когда входит хозяин. Он взглянул на Анкрен, как показалось Мерсеру, в поисках поддержки. И, как ни странно, Анкрен пришла ему на помощь.
– Там, куда ты меня послал, – обратилась она к Мерсеру, – было пусто, никто не приходил, и я решила отправиться обратно во дворец, посмотреть, не вернулся ли ты. Тебя, понятно, не встретила, а вот с господином Вайя столкнулась на галерее лицом к лицу. Он был очень взволнован, и мы поговорили… по душам. И я посоветовала ему обратиться к тебе.
С чего вдруг Вайя разоткровенничался с Анкрен, которую недолюбливал, Мерсер не понимал. И он ждал объяснений. А что именно взволновало Савера, Мерсер знал и так.
– Сегодня я получил письмо… – Вайя сделал паузу. Но Анкрен уже произнесла необходимое вступление, а спасительной бутылки для усиления красноречия в руках не имелось. – Господин Мерсер, я уже достаточно давно живу во дворце Убальдина. Хвастаться нечем, но это избавляет от многих забот… и постепенно затягивает. Я привык. Я забыл о прежних увлечениях и о прежней вражде. Но письмо, которое мне принесли, это оживило.
– Увлечения или вражду?
– И то и другое. Об этом мы и говорили с госпожой Григан – можно ли забыть обиду ради более важных целей. Она полагает, что нет… но посоветовала узнать ваше мнение. Тем паче что мне кажется – вы живете здесь не из-за бедности, у вас есть какой-то умысел… и к нему имеет отношение Марсиаль Роуэн.
– Это он прислал вам письмо?
– Он. Это странно… Я вам рассказывал – мы с ним крепко поссорились, по причинам, к делу отношения не имеющим… и он приложил руку к моему разорению… Однако что вспоминать об этом. Мы не общались в последние годы. Роуэн часто бывает в разъездах, живет в Скеле или у себя на вилле.