Что это с ним такое, спрашивал Джейк себя по дороге домой. Но, как ни странно, на душе у него было спокойно как никогда – словно призраки прошлого вдруг отпустили его на свободу.
Пьянство было лишь частью саморазрушения, за которое так яростно принялся Джейк после гибели Джонни. Кэсс поступила очень разумно, когда его бросила. Горе не сблизило их, а лишь ускорило разрыв. После того как Джейк потерял самое дорогое в жизни, ему было наплевать на все остальное. На свое дело. На чувство собственного достоинства. Потом, начав карабкаться наверх, к благополучию, он избрал весьма простой способ самозащиты – избегал детей и тех женщин, которые, как ему казалось, представляли для него опасность.
Почему же все изменилось? Почему он потерял остатки здравого смысла? Ни один мужчина на его месте, если только он не полный идиот, не искушал бы судьбу, надевая обручальное кольцо во второй раз.
Но ведь такую женщину, как Либби Портер, можно встретить только раз в жизни. Конечно, то, что у нее есть сын, слегка осложняет дело, но сейчас это осложнение казалось Джейку не таким уж неприятным.
Он не побеспокоился предупредить ее о своем визите заранее. Положившись на случай, он принял душ, побрился, надел чистую рубашку цвета хаки, черный свитер и хлопчатобумажную куртку и отправился к ней. Почему-то он поехал на грузовике, а не на собственной машине. Десять лет назад он надел бы костюм с галстуком. И поехал бы на куда более представительной и, уж конечно, куда более дорогой машине, чем маленький пикап или скромный седан американского производства.
Но тогда, десять лет назад, его звали Джон Джейкоб Хэтчер Хили, а не Джейк Хэтчер.
Либби вышла к нему босиком, в купальном халате персикового цвета, с отворота которого свисала цепь английских булавок. Волосы ее влажными прядями рассыпались по плечам. За ее спиной какой-то парень на телеэкране объяснял, как правильно прививать плодовые деревья; из дверей навстречу Джейку вырвался запах дыма и воздушной кукурузы.
Глаза Либби округлились от удивления. Джейку показалось даже, что у нее отвисла челюсть.
– Джейк, это вы… то есть, я хочу сказать, проходите, пожалуйста.
– Я вам не помешал? Просто случилось так, что я оказался поблизости.
– Ну конечно. А как же иначе.
Либби закрыла за ним дверь и отступила на несколько шагов. К запаху кукурузы и дыма примешивался аромат какого-то экзотического кофе.
– Вот я и решил заехать, вдруг, думаю, застану вас дома.
– Да, на это можно смело рассчитывать, – с низким, чарующим смехом проговорила она. – Хотя я до сих пор не поняла, что привело вас ко мне.