– Мадонна, мэм? – от неожиданности Энни откинулась назад, выпустив половую тряпку.
Стоя на коленях, она драила ступени парадной лестницы, когда Изабель ошарашила ее своей новой идеей. Энни задумчиво смахнула случайный локон со лба.
Изабель присела рядом с Энни и взяла ее за руку.
Она была простой женщиной, как и ты, – убедительно произнесла Изабель, внимательно между делом разглядывая руку Энни, стараясь не пропустить ни одной трещинки, царапины или мозоли.
– Я так не думаю, мэм.
– Ты все это знаешь? – Изабель посмотрела Энни в глаза.
– Да, мэм. – Энни было приятно, что Изабель держит ее руку в своей, теплой и мягкой. – Именно это я знаю очень даже хорошо.
– Так вот, она была простой трудовой женщиной, – повторила Изабель, все еще думая, что девушка смутно представляет, кто такая Мадонна.
Энни недоверчиво посмотрела ни Изабель.
– Мэм, – сказала она серьезно, – она была матерью нашего Господа.
Она сделала ударение на последнем слове, словно опираясь на что-то твердое и надежное.
– Но она же не сразу ею стала, – возразила Изабель, – а вначале она была простой женщиной, которая зарабатывала на жизнь трудом своих рук.
– Не знаю, что вам сказать, мэм, – ответила Энни.
Новая идея Изабель показалась ей неправильной. Ничто и никто не заставил бы ее поминать имя Господне всуе. А изображение? Пристойно ли вообще делать такое изображение?
Пока Изабель сидела на корточках, дожидаясь ответа, у нее затекли ноги.
– Пожалуйста, Энни, – тихо попросила Изабель, поняв, что кое в чем Энни может оказаться такой же непреклонной, как эти каменные ступени, – поверь мне!
«Она испугалась!» – подумала Энни и снова уселась, все еще сжимая половую тряпку. Нет, это больше похоже на грусть. Изабель так долго изучала лицо Энни в разных ракурсах и при разных душевных состояниях, что теперь должна читать его яснее, чем книгу, с точностью до малейшего оттенка чувства. Как бы Энни хотела сейчас точно так же читать лицо Изабель! Но увы, она не владела этим искусством. От растерянности Энни покраснела.
– Мэм, – наконец сказала она, чтобы выиграть время и разобраться, что ей следует и чего не следует говорить в этой ситуации, – я не уверена, что вы достаточно хорошо понимаете Священную историю.
Изабель не рассердилась, казалось, наоборот, ей стало легче.
– Вот и хорошо, – ответила она. – Вот ты и объяснишь мне, пока будешь позировать.
– Мадонна? – спросил Эльдон, оторвавшись от своих сокровенных мыслей о море. – Но ты ведь не веришь в бога.
– Дело не в вере, – раздраженно ответила Изабель. – Это же художественный подход! Мадонна – это символ.