Мак лежал на полу, подставляя затылок. Даже не будучи в башмаках на тяжелой подошве - встарь мы их надевали при любой возможности, я мог бы отправить его на тот свет одним пинком. Но девушка продолжала орать - уже распоряжаясь! - в открытую дверь врывались люди; убивать не было времени.
Я повернулся, на мне повисли. Золингеновский нож извлечь уже не удалось. Чересчур много времени ушло на Мака: теперь я не мог драться по-настоящему. Их оказалось много, песенка была спета. Оставалось выбрать во всеобщей свалке одну-единственную глотку, вцепиться и повиснуть. Я воспользовался парнем, словно щитом, и выдавливал из него дыхание, пока другие колотили меня по голове и спине. Пускай не всем - всем невозможно, а этому одному не поздоровится. Куча мала шлепнулась на пол. Мои пальцы разжались. Парень ускользал, но не своим ходом: похоже, в нынешнее воскресенье в церковном хоре ему не петь. Кажется, мне тоже...
Когда я открыл глаза, я лежал на одной половине двуспальной кровати в собственном номере. На другой половине кто-то прилежно пытался продохнуть. Я не мог изобразить озабоченности данным фактом. Профессиональная гордость отчасти была спасена. Я свалял вопиющего дурака, оказался легковерным и сентиментальным, чередуя эти состояния, меня вздули и скрутили - но, выходит, не бесплатно. Мак стоял совсем рядом. Он не особенно пострадал. Ну и ладно. Я не питал к нему ненависти. Та же самая школа. Мак неустанно повторял, что ненависть к врагу - пустая трата сил и времени. Врага надлежало убивать.
- Бешеный психопат, - сказал он мягко, со странной начальственной ноткой в голосе. Слова прозвучали не без гордости - хотя с чего бы? - Я забыл, - пробормотал Мак. - Надо было помнить, что передо мной человек старой военной закалки, а не один из этих избалованных недотеп. Тебя не следовало брать на прицел. Как самочувствие?
Время для жалоб на здоровье было неподходящим.
- Проживу достаточно, - прошептал я. - Достаточно долго... или наоборот... как вам будет удобнее. Он улыбнулся.
- Ты размяк, Эрик. Следовало убить меня, когда свалил.
- Не успел. Он хихикнул.
- Ты чуть не свернул шею молодому Четмэну.
- Простите за небрежную работу, - выдавил я. - В следующий раз буду стараться.
- Полагалось бы рассердиться на тебя. Четыре года воевали вместе - и решить, будто я... - Он осекся. - Снимаю вопрос. Я сам ошибся: не надо было размахивать револьвером. В конце концов любого из вас обучали, как собак, хватать за глотку при первой угрозе.
- Сэр, о чем идет речь?
- Раскинь мозгами, Эрик. Лежишь в собственном номере, в одной из роскошнейших гостиниц Южного Техаса. Тут визжали, кричали, дрались. Где же гостиничный детектив? А полиция? - Я смотрел на Мака, не отвечая. - Если я работаю не на тех людей, неужели я заручился бы полным сотрудничеством персонала и полицейских? Все комнаты - справа, слева, сверху, снизу - пустуют, чтобы никого не убило шальной пулей. Вот почему на тебя вышли именно здесь, в безопасном закрытом помещении. На улице, при неуправляемой схватке, могли пострадать невинные. Сперва мы собирались подойти в отсутствие Тины и попросить о помощи, но сомневались в твоем дружелюбии, да и Тина почти постоянно была рядом. Тогда решили захватить обоих. Счастье, что все обошлось. Я знаю тебя и опасался, что придется убивать.