— Что... Что тебе нужно знать?
— Загвоздка в том, что именно сейчас я ничего знать не желаю. Только назовите направление. Дэйву Клевенджеру надо срочно убираться из этой страны, а возможно, и с этого континента. Ваши попечители наверняка позаботились обо всем и все подготовили для быстрого и успешного бегства. Рюйтер погиб, и возникла вакансия...
Никто не ответил.
— Только направление! Север, юг, восток, запад? Куда? По дороге договоримся о прочем, но по дороге, потом!
Безмолвие. Полная тишина.
Я вздохнул:
— Пенни, весьма сожалею: придется покинуть машину. Выбирайся, пока я сниму пиджак и подверну рукава. Прости, я понимаю, неприятно делаться боксерской грушей, но скажи спасибо маменьке...
Пенелопа тихо заныла:
— Мама, ради Бога, скажи ему! Не надо... Я больше не выдержу! Скажи направление! Пожалуйста!
Сделав долгий, глубокий вздох, Женевьева произнесла:
— На северо-восток, мистер Клевенджер. Вдоль реки Св. Лаврентия, по южному берегу, мимо Квебека. Доезжайте до Ривьер-дю-Лу, затем сворачивайте вправо, на Фредериктон.
Последовала краткая пауза, и Дженни яростно прибавила:
— Поработай баранкой, сукин сын! Обрадовался?
— Конечно, — сказал я, и при этом не солгал. На самом деле после разговора с Маком я знал направление вряд ли хуже самой Женевьевы, которая тоже не солгала. Но, во-первых, нельзя было расписываться в неподобающей осведомленности, а во-вторых, я сызнова убедился: при надлежащем нажиме из Женевьевы Дрелль веревки можно вить.
Это весьма обнадеживало.
— Погодите, Эрик! — перебил Мак. — Вы хотите сказать, Рюйтеру отводили гораздо более скромную роль, нежели мы полагали сперва?
— В общем, да, сэр. По крайности, не главную. Доводы мои звучали вяло, как оправдания нашкодившего мальчишки: окно я действительно высадил, да не очень большое, и стекло там уже было с трещинкой... Мак надолго смолк. Я вообразил его физиономию, хмурящуюся в пятистах милях к юго-западу от красной придорожной телефонной будки. Накануне VW пересек долготу Вашингтона. Изрядный путь проделали, изрядный...
— Сомневаюсь, — раздался голос Мака. — Все источники уверяют: Рюйтера переправили через океан исключительно и единственно ради того, чтобы выкрасть известные документы. А Женевьева Дрелль послужила ему послушным и удобным орудием, не больше.
Я наблюдал сквозь пыльное стекло за упомянутым удобным орудием, которое сидело в запаркованном поблизости фольксвагене и держало с дочерью военный совет, пользуясь временной свободой от невыносимого Клевенджера. Оставалось утешаться лестным предположением, что персона моя служит одним из основных предметов беседы. Любопытно, каковы прочие?