Джоанна включила стерео. Бах.
Она села на диван рядом с Алексом, продолжавшим пробираться через серо-зеленые папки досье, лист за листом.
Внезапно Алекс воскликнул: "Черт побери!" — Он достал из папки пару черно-белых снимков восемь на десять дюймов.
— Что это? — спросила Джоанна.
Алекс поднял их повыше, чтобы она смогла получше рассмотреть изображенное.
— Увеличенные снимки отпечатков больших пальцев Лизы Шелгрин. Мы получили их с ее водительских прав, а другие — с часов-радио в ее спальне. Я совсем забыл, что они здесь.
Со смешанным чувством смотрела Джоанна на эти фотографии. Либо они разрушат, либо утвердят теорию Алекса, что она — Лиза, и, наконец, решат, ждет ли их впереди долгое и, возможно, опасное тяжелое испытание.
— Веское доказательство, — кратко сказала Джоанна.
— Нам понадобится чернильная подушечка. И лист бумаги... но не слишком впитывающей: надо, чтобы отпечатки были ясными, а не смазанными, без значения. И еще нам надо увеличительное стекло.
— Бумага у меня есть, — сказала Джоанна, — чернильная подушечка тоже найдется. А вот увеличительного стекла, кажется, нет.
Алекс поднялся в порыве внезапно нахлынувшего возбуждения.
— Где мы можем купить его?
— В такой час? Нигде. По крайней мере до утра. — Джоанна заколебалась. — Подождите, дайте подумать. У меня, кажется, есть что-то вроде увеличительного стекла. Идемте.
Они вышли из гостиной и по узкой лестнице спустились вниз, в кабинет, расположенный на первом этаже.
Увеличительное стекло лежало на ее большом письменном столе. Оно служило пресс-папье — чистая линза в дюйм толщиной и четыре дюйма в диаметре. У него не было ни рамы, ни ручки, но, что касается оптики, оно было безупречным. Когда Алекс поднял его над бухгалтерской книгой, заполненной мелким почерком Джоанны, буквы и цифры стали крупнее в три или пять раз, чем если бы он смотрел невооруженным глазом.
— Пойдет, — сказал Алекс.
Из среднего ящика письменного стола Джоанна достала чернильную подушечку и бумагу. После нескольких попыток ей удалось сделать два почти несмазанных отпечатка больших пальцев.
Алекс поместил их рядом со снимками. Пока Джоанна оттирала салфеткой измазанные чернилами пальцы, он при помощи линзы сравнивал отпечатки.
Когда Джоанна отчистилась, насколько смогла без горячей воды и мыла, Алекс передал ей увеличительное стекло. Он не стал ничего говорить о том, что она увидит. Джоанна наклонилась над столиком, внимательно глядя через линзу и медленно передвигая ее от снимков к свежим отпечаткам и обратно. Наконец, она выпрямилась, посмотрела на него и произнесла: