От такого напора низкорослый, невзрачный человечек, принявший роскошную посетительницу у себя в кабинетике, сразу опешил и растерялся. В мрачной атмосфере концлагеря Сильви, с ее гладкой кожей, элегантной походкой и цветущим видом, производила впечатление особы влиятельной и могущественной. Держалась она прямо, решительно, не давая повода для малейших подозрений.
– Произошла ошибка, – сразу заявила она, поздоровавшись с заместителем коменданта. – Сюда по ошибке доставили мою кузину Каролин Бержэ. Я приехала забрать ее.
– Но это невозможно, мадемуазель. У нас свой порядок и свои приказы.
Сильви бросила на него презрительный взгляд и выпрямилась в полный рост.
– Еще как возможно. Если бы ваш комендант был на месте, он сразу понял бы, как вести себя в подобной ситуации.
Сильви немного помедлила и, словно решив, что собеседник достоин ее доверия, села на стул и с обворожительно-таинственным видом продолжила:
– Понимаете, это очень деликатное дело. У моей кузины роман с очень… очень влиятельным генералом. – Она понизила голос до шепота, чтобы стоявший у двери солдат не услышал. – Каролин приехала на юг, чтобы родить ребенка. Я не знаю подробностей, но каким-то образом она оказалась среди евреев и попала в полицию. Прекрасно понимаю, что Каролин не сочла для себя возможным воспользоваться именем своего покровителя, чтобы выбраться из этой неприятности… – Сильви порылась в сумочке. – Вот, прочтите. Он хочет, чтобы я забрала и Каролин, и ее ребенка.
Она протянула офицеру письмо.
Тот медленно прочел его и вновь посмотрел на Сильви. Она спокойно ждала, явно не сомневаясь в успехе дела. Но помощник коменданта колебался. Он был человеком не слишком смелым, а тут речь шла о безусловном нарушении установленных правил. Вся жизнь этого офицера строилась на беспрекословном выполнении инструкций, поэтому, откашлявшись, он отвел глаза в сторону.
– Господин комендант вернется в пять часов. Вам лучше подождать. – По-прежнему глядя в сторону, офицер поднялся. – Можете посидеть в соседней комнате.
Оставшись одна в холодном казенном помещении, Сильви не на шутку испугалась. Ей казалось, что ожидание никогда не закончится. Из окна были видны ряды бараков. В одном из этих отвратительных сооружений сейчас находятся Каролин и Катрин. Надо немедленно действовать, иначе могут не выдержать нервы.
Решительно стуча каблучками, Сильви направилась к выходу.
– Хочу подышать воздухом, – сказала она охраннику.
Офицер кивнул, и солдат последовал за ней.
Сильви шла мимо угрюмых бараков, заглядывала внутрь, видела серые, вялые лица, пустые, лишенные какого-либо выражения глаза. Мимо нее проковыляла колонна заключенных – плечи опущены, ноги подгибаются под тяжестью тел. Один из мужчин упал, и приклад винтовки часового с размаху опустился на его тощие ноги. Подавив готовый вырваться крик, Сильви отправилась дальше. Было холодно. Сырой пронзительный ветер бросал ей в лицо волны отравленного воздуха. Сильви содрогнулась. А вот и сектор, где содержались женщины. Она увидела очередь из женщин и маленьких детей. В исхудалых, синих от холода руках были зажаты оловянные миски. Раздатчик наливал в них из большого котла жидкую кашу. Женщина, только что получившая пайку, вдруг пошатнулась и уронила миску. Каша разлилась лужицей по каменистой почве.