– Господи, они рожают одновременно! – воскликнула одна из медсестер. – Этого еще не хватало. – Милые, не кричите так громко! Вы перебудите весь госпиталь. Вот, подыши-ка.
На лицо Сильви легла маска. Она ощутила приступ тошноты, по лицу градом стекал пот, кружилась голова. Сильви уже не могла разобрать, кто кричит громче – она или Ганка.
– Давайте, мамочка, дышите. Вдыхайте глубже.
На лоб легла прохладная материя.
– Господи, у нее кровотечение.
– Где же врач? Ему давно пора вернуться!
– Пейте, это вам поможет.
– Давай, милочка, тужься. Давай-давай.
– Вот так, вот так.
Тело разорвала обжигающая боль. Сильви истошно закричала. Голоса доносились как сквозь вату.
– Мальчик.
– А у этой девочка.
– Отличный здоровый мальчик.
Ганка прошептала:
– Да, это мальчик, Иван, у нас мальчик!
Слабый писк младенцев. Успокаивающий шепот, едва слышная икота.
Сильви откинулась на простыню, посмотрела на Ганку. Та молчала. Глаза ее были закрыты. В палате наступила тишина, лишь едва слышно перешептывались медсестры:
– Боже мой, боже мой. Бедная девочка. Бедный Макаров…
Сильви проснулась на рассвете. Посмотрела на Ганку, увидела, что лицо у той белое-пребелое, совсем как у матери, когда она упала в лесу. На простыне сохло красное пятно. Так, значит, это Ганка – бедная девочка? Огромные серые глаза на миг приоткрылись, на бледном личике появилась умиротворенная улыбка. Потом веки снова закрылись.
Сильви смотрела, смотрела и все не могла отвести взгляд.
Очень медленно, с трудом, она села на кровати, осторожно встала на ноги. Это ей удалось, но мысли в голове путались, саднили не меньше, чем измученное тело. Как же холодно! Ужасно холодно. И мама – она умерла. Мама, обними меня. Помоги мне. Каролин, ты тоже должна мне помочь. Где ты, Каролин? Бедная девочка, бедная девочка. Катрин, бедная Катрин.
Сильви кое-как оделась, набросила пальто. Руки у нее дрожали. В двух кроватках спали два крошечных младенца. Сильви посмотрела на одного, на другого. Оба ровно дышали. Темный пух волос, два маленьких, с кулачок личика, четыре миниатюрные ручки со стиснутыми пальчиками. Сильви долго смотрела на новорожденных, потом, решившись, подняла одного из них, завернула в одеяло и, крадучись, вышла из палаты. Мама, мамочка, я возвращаю тебе потерянного ребенка. Вот, Каролин, смотри – это твоя девочка. Теперь ты счастлива? Теперь ты мной довольна?
В лицо ей ударил холодный ветер. Где я? Где все они?
Конюшня, вспомнила Сильви. Нужно идти в конюшню. Она громко постучала в дверь:
– Отведите меня к пану Стаху. Пожалуйста, мне нужен пан Стах.