Третий Георг (Холт) - страница 63

– Под отдельными персонажами в этой пьесе подразумевались некоторые королевские министры, – объяснял ей Георг. – Но сейчас все совсем по-иному. Эти намеки бессмысленны. Теперь нас не тревожит, когда кого-то высмеивают.

Он говорил почти самодовольно, приветствия людей все еще звучали в его ушах, и он верил, что при его правлении все будет совсем иначе.

Вместе с Георгом они иногда прогуливались по окрестностям Лондона. Шарлотта была очарована своей новой страной, столь прекрасной в это время года, когда листва деревьев уже становилась золотисто-оранжевой, а трава все еще зеленела.

– Было бы замечательно, – как-то поделился с ней своими мыслями Георг, – иметь свой дом, где мы могли бы жить вдали от двора… ну, не совсем, конечно, но чтобы это было место, где мы могли бы чувствовать себя свободными от этих бесконечных церемоний. Думаю, не купить ли тебе дом?

– Дом?! Для меня?! – в восторге воскликнула Шарлотта.

– В который ты меня пригласишь, и мы будем жить там вместе, – а помолчав минуту, Георг пустился в воспоминания: – Мне не нравится Хэмптон-Корт, – сказал он ей доверительно. – Мой дедушка однажды ударил меня там, и… я навсегда запомнил это.

– Тогда он мне тоже не понравится, – заявила Шарлотта.

– Но я никогда не любил его, даже до того инцидента, – продолжал король. – Ландшафт там слишком однообразен. Я просил Кейпебилити Брауна сделать что-нибудь для устройства парка, но он отказал мне, заявив, что там ничего хорошего не получится, и отклонил мое предложение из уважения к себе и к своей профессии.

– Кейпебилити! – повторила она. – Что за странное имя?

– Вообще-то его зовут Ланселот. Но его прозвали «Кейпебилити»,[1] потому что когда ему показывали какой-нибудь парк, и если он соглашается поработать над его благоустройством, то обычно произносит: «Здесь огромные возможности». Он просто деспот, когда речь идет о садах и парках, но гениален. Говорят, что ни один садовод в мире не сравнится с ним. Пожалуй, он и в пустыне сделает райский сад.

– И он отказался заниматься Хэмптоном?

– Да, он отказался заниматься Хэмптоном, – почти с удовлетворением повторил Георг. – Я хотел, чтобы ты посмотрела Уэнстед-хаус недалеко от рынка.

Какую радость доставляли ей эти прогулки с мужем. Он привносил в них особую теплоту и близость. Короля и королеву со стороны вполне можно было принять за простого дворянина и его жену, подбирающих вместе себе жилище.

Уэнстед-хаус показался им обоим очаровательным.

– Один из прекраснейших домов в стране, – заметил Георг. – Если бы ты остановилась здесь по пути к дворцу Сент-Джеймс, то наверняка сочла бы дворец посредственным по сравнению с ним.