Взревев, он попытался уйти, но, поскольку я бросил вызов его чести как учителя, то вскоре вернулся, но уже с ведром воды, чтобы облить строптивого ученика. Вода несколько побеспокоила меня, но на фоне всего ноющего тела это показалось сущим пустяком.
Рыча и проклиная меня последними словами, нубиец полез в яму вслед за мной, пытаясь вытянуть меня за ногу, чтобы не заходить в неё дальше. Я подтянул ноги к животу и одним глазом наблюдал, как кипящий возмущением учитель, проклиная меня подбирается ближе.
Когда он оказался совсем рядом, мне в голову пришла блестящая мысль: не думая о последствиях, я распрямил ноги и сделал учителю подсечку. Буквально на десять секунд над замком настала благословенная тишина, но не успел я обрадоваться наступившему затишью, как мир взорвался причудливыми ругательствами, о многих вариантах которых я даже не догадывался.
Испачканный теперь не меньше меня, учитель схватил меня в охапку и бросился к ближайшему небольшому озерку, в пяти минутах ходьбы от замка. Купание продолжалось долго, причём преимущественно я находился под водой, а Рон над, запихивая меня обратно при попытках вынырнуть и вытаскивая только затем, чтобы пообещать мне всевозможные издевательства.
Которые он незамедлительно начал воплощать в жизнь, как только мы вылезли из озера. Оставив меня на время на берегу, он пошёл стирать свою одежду. Поскольку я был голым, то меня такие мелочи не волновали. Учитель вернулся с палкой в руках и, больно стегая меня по спине и заднице, заставил подняться и бежать к замку. Под градом ударов пришлось подчиниться и бежать.
Так мы пробегали до самого обеда и хоть я падал на землю в бессилии каждые десять минут, всякий раз Рон палкой заставлял меня подниматься и снова бежать.
На моё счастье, экзекуцию остановила одна деревенская девчонка моего возраста, которая, оказавшись по своим делам рядом с замком, вдруг увидела, как на неё несутся два голых существа: одно белое, которое бежало, при этом дрыгаясь и виляя из стороны в сторону, а другое чёрное, палкой подгонявшее первое и дико завывавшее при этом.
Раздавшийся визг был, наверное, слышан на многие километры вокруг, но именно он заставил учителя поменять первоначальные планы, дать мне одну из своих вещей и разрешить пойти в замок, чтобы одеться.
На следующий день весь замок говорил о злобных демонах, бегающих вокруг замка — мы с Роном благоразумно помалкивали.
Не дав мне позавтракать, проклятый нубиец погнал меня делать физические упражнения. За отказ выполнять следовали удары палкой. Я ругался, грозил ему расправой, но выполнять приходилось, поскольку Рон пообещал мне, что своё жалование будет отрабатывать честно и сделает из меня воина, который сможет защитить себя хотя бы от нубийской старухи. Свои слова он по непонятной для меня причине всегда подкреплял ударами палки.