– Почему вас волнует, что люди будут говорить обо мне? Я здесь не задержусь. Если, конечно, вы не прикажете нам уехать сегодня же. Я угадала? Вы этого хотите?
– И ты поедешь к Бьюкенену! – воскликнул он гневно.
– Да, но только на одну или две ночи. Я отдохнула и уже решила, что стану делать.
– Неужели? И что же ты станешь делать?
– Поеду в Сент-Бил.
Он тяжело вздохнул:
– Сент-Бил контролируют англичане, разве нет?
– Да, но в горах я могу…
Он перебил ее:
– И как ты туда попадешь? Переплывешь через океан?
– Нет, конечно. Я думала…
– Ты хоть плавать-то умеешь?
– Я не собираюсь добираться туда вплавь! – воскликнула она в сердцах. – Я поплыву на корабле.
– И какой же капитан пустит тебя на борт? – спросил Кольм. – Если он попадется, то наказанием ему будет смерть. И тебе, и твоим воинам. – Он подумал и добавил: – Но если даже ты убедишь кого-то взять тебя с собой, как ты сможешь доверять ему? Ты не думала, что твоих телохранителей могут убить, а тебя пустить по кругу? – Он заметил, как кровь отлила от ее лица, и сказал: – Ты потрясена? Мужчины способны на такое. Ты забыла, какими глазами смотрели на тебя бароны? Как ты думаешь, что они сделают с тобой, если схватят?
Он продолжал засыпать ее вопросами. Она должна понять, насколько тщетна ее надежда на мирную жизнь в Сент-Биле.
– Мир не без добрых людей. Они помогут мне, – ответила Габриела.
– И ты готова подвергнуть этих людей смертельному риску ради спасения собственной жизни?
– Нет, не готова.
Кольм опроверг каждый ее аргумент, и через несколько минут надежды ее растаяли.
– Ты выйдешь за меня, Габриела.
Плечи ее поникли.
– Да что же это творится? Почему каждый мужчина, который встречается мне на пути, говорит о браке со мной? За последние два дня меня силком тащили замуж два наглых барона, один выскочка из Монро и жалкий вождь по имени Махенли.
Кольм улыбнулся:
– Жалкого вождя, о котором ты говоришь, зовут Макенна.
Она пожала плечами:
– Поскольку я не собираюсь даже разговаривать с этим грубияном, мне все равно, как его зовут.
– Все решено, – объявил Кольм. – Ты выйдешь за меня, и никто не посмеет называть тебя иначе, чем леди Габриела.
– Вы даже не спросили, согласна ли я.
– А с какой стати я стану спрашивать?
Его наглость не знает границ. Габриела почувствовала, как кровь снова приливает к лицу. Ей стоило огромных усилий сдержать свое возмущение.
Кольм видел, что она негодует. Она сжала кулаки. Он знал, что рано или поздно она выйдет из себя. Интересно, она понимает, насколько очевидны ее эмоции? Скорее всего нет, да и вряд ли она стала бы их скрывать.