Джек заморгал и в смущении пробормотал:
– Вы… что?
– Вежливые люди говорят не «что», а «простите», – поправила Женевьева.
Мальчик посмотрел на нее так, как смотрят на сумасшедших.
– О чем вы толкуете?
– Комендант Томсон с тобой разговаривал. Значит, ты должен был ответить, понимаешь?
– А что он мне сказал? – Джек даже не потрудился посмотреть на коменданта.
– Видишь ли… – Женевьева невольно вздохнула. – Он спросил, как ты себя чувствуешь и хочешь ли ты уйти отсюда вместе со мной. Ты ведь хочешь уйти со мной, не так ли?
Джек пожал плечами:
– Куда угодно, только бы не сидеть здесь, в этом дерьме.
Комендант вскинул брови и проворчал:
– Ах ты, неблагодарный маленький…
– Ты совершенно прав, Джек, – поспешила вмешаться Женевьева. – Да, конечно, лучше быть в любом другом месте, только не здесь. – Она улыбнулась и продолжила чтение контракта.
Джек пожал плечами и принялся от скуки постукивать носком рваного башмака по резной ножке кресла.
– Прекрати! Поцарапаешь! – прикрикнул на него Томсон.
– Это всего лишь стул. – Джек снова пожал плечами.
– Для тебя, может, просто стул, мерзавец! Но он из красного дерева, и он стоит больше, чем ты сможешь заработать честным трудом за всю свою жизнь!
Джек нахмурился и еще сильнее пнул ножку кресла.
– Джек, может, подождешь в коридоре? – сказала Женевьева. – Мы с комендантом скоро закончим.
Джек ухмыльнулся и, тотчас же выскочив за дверь, стал прохаживаться по коридору.
– Вы с ним еще намаетесь, попомните мое слово, – проворчал комендант Томсон. – Держу пари, он снова начнет воровать. Не пройдет и месяца, как опять окажется в тюрьме, вот так-то. Мисс Макфейл, рекомендую: вам следует сразу же занять твердую позицию и регулярно его наказывать, чтобы держать в повиновении.
– У меня нет привычки бить детей, – ответила Женевьева, поморщившись.
– Бог велит их наказывать, – возразил комендант. – В Библии сказано: «Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына; а кто любит, тот с детства наказывает его». Скажите парню без обиняков, что теперь он принадлежит вам. Если он доставит вам хоть каплю огорчений, присылайте его прямо ко мне.
– Что он украл?
– Простите…
– В своем письме вы упомянули, что мальчик осужден за воровство. Что он украл?
Томсон достал из кармана очки, водрузил их на нос и раскрыл лежавшую перед ним папку.
– Он проник в дом и украл одну пару ботинок, одно одеяло, один круг сыра и бутылку виски, вот… А потом его нашли спящим под этим одеялом в соседском каретном сарае. Виски и сыра уже не было, но украденные ботинки были на нем, и парень был мертвецки пьян. – Комендант посмотрел на Женевьеву поверх очков. – Вы ведь понимаете, что в этом деле не все ясно?