От Колганова я прямиком направился в комнату мисс Браун, которая оказалась заперта. Англичанки в комнате не было, и я справедливо заключил, что она, судя по всему, находится в детской. Поэтому-то я и поспешил туда.
Уже у дверей я услышал звуки рояля. Мелодию я тоже узнал.
Это была Дюссекова соната, которые иногда любила наигрывать Мира в часы досуга на клавикордах розового дерева. Индианка была так очаровательна за инструментом! Это признавал даже Иван Сергеевич Кутузов, бывший частым гостем в нашем особняке.
Настя и Саша сидели присмиревшие на маленькой оттоманке, низком диване с подушками. Гувернантка объяснила им утром, что дедушка отправился к ангелам на небеса. Они этого еще не могли понять, но чувствовали, что свершилось что-то торжественное и значительное.
Заметив меня, девочка встала и присела в очаровательном реверансе.
– Quelle delicicuse enfant! – заметил я.
– In fact, – ответила англичанка. – Действительно, прелестное, – и оторвалась от клавиатуры. Она устремила на меня выразительный взгляд серо-зеленых глаз. Мисс Браун была одета в изумрудно-зеленое платье, к которому был приделан корсаж из черного бархата и широкий кружевной воротник. Из чего я заключил, что князь Николай Николаевич Титов не скупился, когда речь шла об образовании для внуков, или же Мери-Энн получила наследство и работала исключительно в силу своего педагогического призвания. Или… Об этом я пока хотел умолчать! – Вы желали послушать сонату? – спросила она.
– Нет, – я покачал головой, на которой давно не носил офицерского кивера. – Мне хотелось побеседовать с вами, – ответил я.
– И чем это я заслужила такую честь? – усмехнулась англичанка. – Дети! – обратилась она к малюткам. – Ждите меня у елки!
Саша и Настя неожиданно послушались мисс и вышли из комнаты.
– Вы прекрасно научились с ними справляться! – заметил я.
– Как это ни печально, но гибель князя положительно подействовала на них! – сказала она, опустив глаза.
– Что вы делали вчера в спальне Титовых, накануне ужина? – осведомился я.
– Ничего! – вспыхнула англичанка.
В этот самый момент в детской появился Кинрю.
– Юкио! – обрадовался я. – Куда же ты запропостился, мой друг?
– В этом доме можно и заблудиться, – уклончиво ответил японец. – Хожу вот, архитектуру рассматриваю, – добавил он.
– Архитектуру?! – мне стоило огромного труда не рассмеяться вслух. Я прекрасно понимал, какая архитектура влекла его в детскую. Он бросал на гувернантку весьма выразительные взгляды!
– Да, – подтвердил Золотой дракон.
Мисс Браун улыбнулась краешком губ.
– Господин Кинрю – очень любезный молодой человек, – сказала она.