– Вы абсолютно уверены? – спросил я Титову.
– Да что вы все заладили: уверена – не уверена?! – вдруг взорвалась Ольга Павловна. – Князя-то все равно теперь не вернешь! Я уж и пожалела, что вам об этом сказала! – воскликнула княгиня в сердцах. – Жемчужина-то моя подаренная все равно не отыщется, а тема для сплетен будет!
– заявила она уверенно.
– Неужели князя убили из-за жемчужины? – удивился отец Макарий.
Но никто ему ничего не ответил. Даже Медведев смолчал. Все присутствующие терялись в догадках.
Чуть позже в гостиную пришли и Мира с Кинрю. Княгиня Ольга Павловна по-прежнему сторонилась моей индианки, но, тем не менее, и ей принесла свои извинения, хотя в глазах у Титовой все еще горел огонек недоверия.
Через некоторое время мужчины под руководством отца Макария перенесли тела для отпевания в княжескую часовню, скромную маленькую молельню без алтаря, которая находилась на территории имения.
Процессию возглавляла княгиня Титова, глаза у которой по-прежнему были на мокром месте. Она то и дело принималась рыдать. Под руку Ольгу Павловну поддерживала снова приближенная к барыне Грушенька.
– Ох, что творится в этом имении?! – снова запел свою песню отец Макарий, который шел чуть позади меня. Он отставал всего на полшага, но голос его доносился до меня словно издалека. Священник простыл и оттого, наверное, сильно хрипел. Он откашлялся и продолжил:
– Приезжал тут намедни один проходимец…
– Что за проходимец? – заинтересовался я.
– Не знаю, – отец Макарий пожал плечами. – Не видел я его, – добавил он. – Бабы рассказывали деревенские.
Спаивал местных мужиков.
– За каким таким интересом? – осведомился я, поправляя ворот пальто. За шиворот мне падали жесткие, колючие снежинки.
– А мне откуда знать, – горько усмехнулся священник. – Если бы не последние события, я, возможно, и внимания бы на это не обратил. А теперь уж не знаю, что и думать. Кажется мне, что все это как-то связано между собою. Виню вот себя, что вовремя во всем этом не разобрался, может, Николай Николаевич бы остался в живых…
– Зря вы себя корите, – ответил я. – Чему быть, того, как говорится, не миновать.
Про себя я решил, что обязательно наведаюсь в деревню, как только это станет возможным.
Когда мы вернулись в усадьбу, я решил нанести визит господину Гродецкому, личность которого мне никак не давала покоя. Я ломал голову, почему он так резко изменил свою тактику. Мне казалось, что это связано со смертью мисс Браун. Что-то пошло не так, и Гродецкий теперь подстраивался к новым правилам игры, которые он перестал диктовать. Я считал, что вмешалась сама судьба… Фаталистом мне полагалось быть по самой своей принадлежности к франкмасонскому братству.