– Затем, чтобы иметь повод к вам приехать, – ответил он.
– Но…
– Варвара Андреевна, – Ольшанский окинул взглядом залу, – наши встречи в саду…
– Умоляю, говорите тише, – пробормотала Варенька.
– Хорошо. Так вот, это все слишком похоже на романы, в которых герои всегда этакие красивые… мерзавцы. Извините великодушно, но это самое подходящее словечко. Так вот, Варвара Андреевна, я, быть может, тоже не идеален, но не хочу на них походить. Это низко, в конце концов. Вы не находите?
– Да, конечно, – пробормотала Варенька.
– Я рад, что вы со мной согласны, – улыбнулся Николай Константинович. – И посему, имея относительно вас, уважаемая Варвара Андреевна, самые честные намерения, я и хотел быть представлен вашей матушке, с тем, чтобы сделать вам официальное предложение, – на этих словах он понизил голос, а его темные глаза опасно вспыхнули, – и чтобы Зинаида Павловна мне не отказала единственно из-за моей репутации. Что скажете? – Варенька молчала, боясь поверить его словам. – Скажите что-нибудь, милая, сейчас вальс закончится, – с мягкой полуулыбкой попросил Ольшанский.
– Я… – проговорила Варенька и взглянула наконец ему в лицо открыто.
Она ничего не добавила, но, должно быть, Николай Константинович прочел в ее глазах все, что хотел узнать. Он улыбнулся еще нежнее и, приласкав Вареньку взглядом, едва только музыка смолкла, вежливо поцеловал ей ручку и почтительно отвел к еще больше недовольной Зинаиде Павловне.
– Могу ли я засвидетельствовать вам свое почтение? – спросил он осторожно.
Зинаида Павловна посмотрела на него как бы с испугом и проговорила:
– С удовольствием, но мы уезжаем.
Варенька взглянула на свою мать в ужасе, совершенно ничего не понимая.
– Как? – Николай Константинович заметно побледнел. – Надолго?
– Возможно, – неопределенно ответила Зинаида Павловна.
– Простите, – разочарованно вымолвил Ольшанский и отошел.
– Что говорил тебе этот ужасный человек? – строго спросила Зинаида Павловна, сверля дочь взглядом.
– Ничего особенного, – пробормотала расстроенная Варенька.
– Не лги, – строго заметила Зинаида Павловна. – Отвечай честно. Что сказал тебе этот человек?
– Он просил разрешения о визите, – солгала Варенька.
– Каков тип! – фыркнула Зинаида Павловна и больше ничего не проговорила во весь остаток вечера.
Варенька силилась не показать, как она расстроена, но это давалось ей с большим трудом. Явное нежелание матери принимать Ольшанского ее убивало. По дороге домой Варенька осмелилась и робко поинтересовалась у матери, куда они едут.
– Никуда, – сердито ответила Зинаида Павловна, сверкнув глазами в темноте экипажа. – Но ты что же, думаешь, что я согласилась бы принять у себя этого monstre? Ни-ког-да! – по слогам выговорила она твердо. – Этого не будет никогда! Запомни!