– Ой, здрасте, Кирилл Александрович, – пропела она, мгновенно оправив пальто, юбку, блузку, сережку в ухе и завиток сожженных краской волос. – Как поживаете? Как дочурка?
– Здравствуйте, здравствуйте, Клавдия Арнольдовна, – отозвался тот, едва скользнув взглядом по дебелой фигуре соседки и понюхав воздух. – Спасибо. Все нормально. Дочурка изменяет мужу с молодым любовником. А как ваши дела?
Совершив очевидное усилие над собой, Клавдия Арнольдовна, потомственная мещанка, тайная алкоголичка и бывшая заведующая отделом кожгалантереи в районном универмаге, изо всех сил постаралась сделать вид, что ничего такого не произошло.
– Да и не спрашивайте, – от удивления она дала петуха.
Прочистив горло, продолжила:
– Вон, видали? Что за дети! Наказание. На днях отвезла их к матери, так они там прямо взбесились. Мать звонит…
– Звонит, – как будто между прочим, негромко и даже удовлетворенно вставил Кир, но соседка не расслышала.
– …говорит: «Это что же такое? Кого растим?! Хулиганов!» Они там у нее набрали полную ванну, разложили сосиски по тапкам, залили все кетчупом и пустили на воду. Мать их за уши дерет, а они кричат, что это кровавые галеры!
– Так вы их матери-то не отдавайте, – невинно глядя на нее, предложил Кир.
– Да как не отдавать, – повела плечом Клавдия. – Хоть дух перевести… А то ни на себя, ни на мужа времени не хватает.
– Ну да, ну да, – Кир прищурился. – Так вы бы тогда лучше детей не заводили.
– Ой, ну что это вы такое говорите! – всплеснула руками соседка. – Как же не заводить-то? Как же так, без деток-то? Все заводят, а мы чем хуже?
– Ну да, ну да…
Кир как-то раз видел, как она драла старшего сына за вихры и приговаривала: «Будешь, человеком, падла, будешь, я сказала!»
– Ой, а у нас ночью-то что было, – вдруг спохватилась соседка. – Жорик-то, Георгий Степанович из 12 квартиры, ну тот, что под вами… Жену вчера убил. У него любовница, оказывается, была. Шавка молодая. А Валентине какая-то падла и донесла. Она в крик, он слушал, слушал, а потом как дал ей табуреткой по голове – из нее и дух вон. Сам потом ментов вызвал. Такие дела. А ведь жили-то душа в душу. Ну ладно, – без всякого перехода свернула разговор Клавдия, – пойду я, мне еще в магазин надо.
– Счастливо вам, – Кир потряс головой, словно желая освободить уши от набившегося туда словесного мусора.
Он шагнул к подъезду и помахал соседке ручкой.
– Приветы передавайте. Мужу вашему и маме…
Он почти скрылся за дверью.
– …ведьме старой.
Последние слова прозвучали с нежностью необычайной. Дверь захлопнулась. Клавдия Арнольдова стояла у подъезда без единой мысли в голове и наблюдала за черно-белой дворняжкой, бежавшей наискосок через заметенный снегом двор. На лице женщины появилось уродливое выражение, мгновенно состарившее ее лет на десять.