На Разгуляе, вместе с Лидией рассматривая стены вроде хорошо знакомого ему особняка, Кир вдруг увидел не просто белую вставку-трапецию между окнами, а основание волшебных часов знаменитого Якова Брюса, ученого, мистификатора и собутыльника Петра Первого. Самого Брюса держали за колдуна, а о часах говорили, что из-за них в районе люди болеют и сходят с ума, что на каменной поверхности зашифрованы тайные знания, что цифры и знаки, теперь уже сколотые, показывают, где искать зарытые клады и когда начинать войны. Что сам Брюс проклял свое творение, и перед революциями и всевозможными несчастьями камень окрашивался в красный цвет…
А однажды в проливной дождь они забежали во двор дома на Солянке. Лидия осмотрелась и повела его в широкую арку, которая оказалась началом норы, уводящей вниз под землю. Решетка преградила им путь, и, пока они стояли, всматриваясь в неясные тени в глубине, Лидия рассказывала о подземельях Москвы, прозрачных крысах, голосах царей, тайных ветках метро и бункерах, наполненных едой, водой, вином и книжками с картинками.
Позже она повела его в квартал «падающих» башен. Они начали с храма Василия Блаженного, и вечный скептик Кир с удивлением подтвердил, острый и высокий колпачок колоколенки с крошечной маковкой действительно заметно отклонился в сторону. Лидия говорила, что, возможно, башня сдвинулась из-за фундаментов старых церквей, что были под храмом, а может, сами Барма и Постник просчитались и поставили колокольню косо. И пока Кир стоял у подножья храма и смотрел, как, опережая бегущие по небу облака, на него надвигается расписная башенка, Лидия уже тянула его в сторону Варварки, где, покривившись в разные стороны, «били поклоны» старые колокольни. Они прогуливались, обнявшись, Кир слушал жену, смотрел по сторонам и чувствовал, что где-то между этими падающими церквями и нежным голосом Лидии залегло его счастье.
Как любая эфемерная субстанция, оно было недолгим…
Дым, собравшийся в облачко перед глазами, разошелся, и Кир увидел двух девушек, проходивших мимо. Одна из них была стройная, высокая, в белой меховой шапочке, выгодно оттенявшей ее карие глаза, другая – плотная, коренастая, некрасивая. Удалившись на некоторое расстояние, хорошенькая не удержалась, обернулась и кокетливо стрельнула глазками в сторону Кира, барином раскинувшегося на скамейке. Он улыбнулся в ответ. Подружки тут же сдвинули головы и о чем-то быстро зашептались. На мгновение Кир отвлекся, наклонившись за ярко-зеленым мячиком, ударившим ему в ноги. Он подобрал игрушку, передал подбежавшей девочке, поправил ей шапочку и шарф и стряхнул снег со спины. Когда Кир вновь посмотрел на дорожку, там было пусто. Девушки скрылись, и вместо них пара важных ворон вышагивала по утоптанному снегу.