– Сержант Пясик, пятый полк ДПС центрального округа.
– Кто-кто? – машинально переспросил Игнат.
– Дед Пихто, – последовал любезный ответ. – Ваши документы.
Игнат послушно передал сержанту портмоне.
– Ну что, Игнат Андреевич… – протянул тот, разглядывая темную кожу дорогой вещицы, – пили али чего?
– «Али чего» это в каком смысле? – переспросил Игнат.
Если бы он рассказал этому Пясику, где он был час назад и что с ним вытворяли две черноглазые куницы, пахнувшие имбирем, тот не поверил бы ни слову.
– А в таком, – многозначительно ответил Пясик, теребя чужой документ и машинально стряхивая с него какую-то золотую пыльцу.
Игнат смотрел на короткие жирные пальчики, один из которых, словно узел сосиску, перетянуло обручальное кольцо, и ему стало тошно.
– Так, с чего это мы так куролесим на дороге, Игнат Андреевич? – донесся до него очередной вопрос.
Игнат глубоко вздохнул, пытаясь справиться с внезапно накатившим приступом рвоты, и посмотрел в прозрачные пустые глазки.
– Виноват, товарищ сержант. Задумался, – доложил он.
– Хм, задумался, да ты чуть весь поток не подавил! На запрещающий сигнал светофора, вон, проехал, – Пясик махнул головой куда-то в сторону. – Так ты пьяный или обколотый?
– Ты… ты мразь! Ничтожество! Это ты! Я знаю! Это ты сделал! Сидел, как в засаде, и ждал! И что? Ничего! Дождался! Все устроил, ударил ножом и скрылся. А теперь тут помогаешь мне? Да откройте вы все глаза, разве вы не понимаете, что это он? Вон, стоит, лицо белое, руки дрожат. Страшно тебе? Ты думал, я ничего не пойму? Не догадаюсь, что это ты, гад? Ненавижу, как же я ненавижу тебя. Я убью тебя, тебя надо убить. Ведь ты же не остановишься! Вы слышите, слышите меня? Ведь он только начал. Он и дальше будет убивать, чего же вы ждете?.. – крик Инги перекрыл остальные звуки, проник в настоящее из недавнего прошлого, и Игнату потребовалось усилие для того, чтобы сосредоточиться на предположениях сержанта…
– Да нет, – отозвался наконец он. – Я расстроенный. Ночью убили любовника моей жены. Сколько?
Неожиданный набор слов заинтересовал Пясика.
– Кого-кого убили? – переспросил он, протянув в окно бумажник. – Пятьсот.
– Любовника моей жены, – повторил Игнат, сунув деньги между страниц.
Пясик купюру ловко вытянул, документы вернул и подмигнул повеселевшим глазам Игнату.
– А кто убил-то? – поинтересовался он. – Может, ты и убил?
Похохатывая и потирая пузо позолоченными пальчиками, довольный собой и своей шуткой, сержант отчалил к служебной машине, и вскоре потертый автомобиль, угрожающе урча и квакая, смешался с потоком.