Локи хмыкнул, радуясь, что в темноте никто не заметил ухмылки: у Одина вошло в привычку, что Локи всегда рядом: и приятель, и советчик, и просто напарник по картам.
– А я все же гляну, – настоял Локи, растворяясь. Безошибочный нюх подсказал Локи, что откуда – то тянет дымком, еле заметно. В сухую погоду даже асу не учуять этот сладковатый запах, перебивающий все остальные запахи ночного леса. Но дым, пропитавшись влагой, расходился на расстояния, выдавая стоянку тех, за кем теперь, пригнувшись за кустарником, наблюдал Локи.
Поляна скорее походила на арену для битвы мамонтов, а переломанные стволы дубов и пни, выкорчеванные с корнями, свидетельствовали, что полянка появилась не сама собой. Так и есть: к оставленному без присмотра костру тянулась огромная туша. За ней маячили еще две великанши.
– О, черт! – ругнулся Локи, неосторожно хрустнув веткой. – Ётунхейм?!
Забрести и страну великанов, конечно, может любой, но Один, узнав, что Локи вывел их на расстояние и сотни дней переходов от страны подземных жителей, убьет на месте.
Между тем великанши, окружив костер, грелись у пламени, подставляя то один, то другой мокрый бок. От женщин, как от взмыленных лошадей, валил пар. Великанши сушились и негромко переговаривались.
– Вчера – ищем, сегодня – ищем! И завтра – снова искать? – вздохнула одна из них, облаченная в короткую красную юбку с синей каймой по краю. Темные пятна и обтрепанная бахрома красноречиво говорили, что одежонку давно пора сменить.
Другая, медленно переворачивая над огнем вертел, на котором прожаривался упитанный барашек, добавила:
– И все из-за асов!
Локи навострился: упоминание о великих богах великаншами, каждая из которых Локи казалась горой, добра не сулило.
Масло в огонь подлила третья: суровая простоволосая женщина. Кустистые брови и усики над верхней губой выдавали нрав свирепый и решительный.
– Попадись мне кто из этих мерзавцев! – мечтательно протянула Усатая, встряхнув кулаком воздух.
Локи поежился, представляя, как эта кувалда опускается ему промеж лопаток, от такой ласки не долго и вернуться к праотцам. Более того, шевельнувшись, Локи, к несчастью своему, обнаружил, что дьяволица обладает почти таким же тонким нюхом, как и он сам. Усатая поднялась и оглядела густую тьму вокруг костра. Подбросила в огонь охапку сухостоя. Пламя взметнулось.
– Ты что? – бросилась подруга по скитаниям спасать охваченного пламенем барашка. – Хочешь, в довершение неприятностей, оставить нас без ужина?!
– Тише! – прошипела предводительница, напрямик направляясь к тому кусту, в котором, скрючившись зайцем, хоронился Локи.