Менять облик считалось среди обитателей Асгарда кощунством по отношению к предкам: ведь по образу и подобию великих йотунов были созданы их потомки-асы. Черные силы часто пользовались способностью оборачиваться в зверей и птиц. Но Локи, как видно, было на законы предков наплевать.
Однако Один не мог осуждать негодника: все-таки ловко Локи придумал! Никакому человеку за оленем не угнаться.
Ни одному асу волшебного Эйктюрнира не унюхать. Волк же способен разыскать след двухнедельной давности и, не щадя лап, гнаться за жертвой, пока та не сдастся.
На горизонте, в просвете между скалистыми уступами, еще раз мелькнула скользящая тень огромного волка – затем Локи исчез.
– А с нами-то что? – спросил Хёнир.
Один подобрал одежду Локи, расползшуюся на туловище оборотня. Нашарил карту:
– Будем двигаться дальше! Локи, судя по всему, план запомнил, потом нагонит!
Хёнир мялся. Затем выдавил, хоть ему было и непривычно подозревать светлого аса и приближенного к самому Великому:
– А Локи, он справится? Я хочу сказать: он не обманет Улля?
У Одина копошились подобные же подозрения, но Хёнира решил успокоить:
– Конечно! Видал, как он помчался? Видно, не терпится сдержать слово.
Теперь, оставшись вдвоем, двигались неторопливо. Чаще спали. Хёнир все чаще задумывался, сидя в стороне от костра. Окликнешь – сначала вздрогнет, поведет головой, кинет взгляд сквозь тебя, лишь потом ответит.
– Да что на тебя находит? – злился Один из-за долгого отсутствия Локи. Уже давно позади горы, которыми владел Миргард. Уже, то спускаясь, то вновь карабкаясь по кручам, они преодолели не один горный перевал, ориентируясь по запутанным ориентирам карты, а Локи как сквозь землю канул.
Один сначала ждал, потом злился. Теперь скучал без неунывающего приятеля. Судя по всему, земли Альфхейма начинались где-то тут, серый гранит сменился красным. В закаты скалы светились, словно облицованные червонным золотом.
Того сияния, свидетелями которого асы были, глядя с обрыва, больше не повторялось. Лишь пунктир свидетельствовал, что они на правильном направлении.
Был вечер, как обычно. Хёнир лезвием кинжала скоблил какие-то белые корни.
Один, дожидаясь ужина, присел на валун. Площадка, в этот раз выбранная для ночлега, была похожа на рогатый полумесяц. Прилепившись к горе одним боком, вытянутыми концами она нависала над пропастью.
Хёнир, как обычно, молчал. Один сгреб горстку камешков. Неприметно швырнул в приятеля. Тот ударил Хёнира в шею. Ас потер ушибленное место. Снова принялся за свои коренья: как ни бесновался Один, Хёнир упорно отказывался от мяса, жуя какие-то травы и редкие ягоды на колючих кустарниках да пробавляясь водой из родника.