— Почти все соседи так делают. Оставляют треть бутылки и отправляют ее в путешествие, — объяснил Релонен.
И все равно полковник не понимал такого расточительства. Алкоголь в Финляндии — дорогое удовольствие. Разве можно выбрасывать его в озеро?
Релонен объяснил, что это старый проверенный способ связи. Кто-то когда-то впервые сделал это по ошибке. Первая бутылка с винным грузом приплыла к причалу Релонена семь лет назад. Это был коньяк Ша-ранте, отличного качества. Бутылка прибыла хмельным августовским утром и была спасена. Сразу после открытия винных магазинов Релонен выплатил весь долг за Хумалаярви. В прежние годы бутылки появлялись у берега гораздо чаще. Эта традиция потихоньку распространилась по всем берегам озера. Но об этом не говорят, это тайна летних обитателей Хумалаярви.
— В прошлом году мне достались три бутылки шерри, а незадолго до того, как озеро замерзло, — еще одна бутылка водки и одна-коскенкорвы.[2] В них было столько жидкости, что они едва держались на поверхности. Это согревает душу. Чувствуешь, что где-то на том берегу живет родная душа — щедрый ценитель хорошего коньяка или славный любитель водки, который подумал о неизвестном ему ближнем по ту сторону водной глади.
Однажды вечером, лежа на полке в сауне, полковник Кемпайнен заметил, что все тело друга покрыто шрамами. Полковник удивился, откуда они у Рело-нена. Неужели он был ранен на войне?
Релонен объяснил, что в разгар войны ему был только год. Но мирная жизнь в Финляндии мало чем отличалась от войны. Он четыре раза становился банкротом. Отсюда и шрамы.
— Знаешь, после каждого банкротства мне было так погано, что я решался на самоубийство. Эта попытка на Ивана Купала была не первой. Может, и не последней, кто знает…
Релонен рассказал, что пробовал покончить с собой уже трижды. В шестидесятом году, во время первого банкротства, он решил себя взорвать. У него тогда была фирма по перевозке земли. Взрывчатки хватало, а о профессиональных навыках и говорить нечего. Релонен принес в свой домик мощный снаряд, к которому присоединил два пистона и два фитиля. Снаряд он положил в брюки, уселся в кресло, поджег оба фитиля и закурил последнюю сигарету.
Взрыв удался лишь отчасти. Горящие фитили прожгли огромные дыры в трусах, а на ногах появились ужасные ожоги. Релонен не вытерпел жара тлеющего фитиля и, воя, выскочил из кабинета. Кусок тротила оторвался от пистона и сполз по штанине на голую ногу. Капсуль-детонатор взорвался и серьезно повредил зад и брюки. Жизнь была спасена, но на теле остались рубцы. Второй капсуль, в кабинете, рванул вслед за первым. Дом разлетелся на кусочки и взмыл на 70 метров над площадкой.