Когда они вошли в кабинет Марата, Сергей было подумал, что он не ошибся. В кабинете кроме директора рынка сидело ещё трое крепких мужиков армянской национальности, но они, быстро попрощавшись, тут же ушли. Зато вскоре вошел ювелир, приглашенный Маратом, держащий в руках древний докторский чемоданчик. Сергей достал из кармана целлофановый пакет и вытряхнул из него на стол свой «Ролекс», перстень, при виде которого как у Марата, так и у ювелира глаза полезли на лоб, браслет с цепью и с невинной улыбкой сказал, что мечтает поскорее избавиться от всего этого рыжья с брюликами. Сказал уверенным тоном и даже несколько нагловато, после чего, указав пальцем на своё добро, объявил, что эта куча стоит шестьдесят восемь тысяч долларов, но он готов сдать её за сорок, а поскольку с баксами может быть напряженка, то готов получить рублями.
Все в кабинете, включая Володю, немедленно вспотели. Все, кроме Сергея. Ювелир немедленно принялся рассматривать бриллиант, Владимира заинтересовали часы-хронометр, а Марат немедленно нацепил на себя массивную золотую цепь, но перед этим снял с себя и брезгливо бросил в ящик стола свою, явно, самопал местного изготовления и тогда Сергей строгим голосом сказал ему, что сначала ювелир должен внимательно осмотреть каждое её звено и проверить его пробирным камнем, на что директор рынка возмущённо воскликнул: — «Вай, Сергей-джан, ты что, шпана с улицы? Ты деловой, я деловой и мы не станем тут заниматься всякой ерундой. Ты лучше скажи, по какому курсу возьмёшь рубли. По пять рублей тебя устроит?» Сергей с улыбкой кивнул головой и Марат попросил: — «Серёжа-джан, сто пятьдесят штук я тебе отдам рублями, а остальное долларами, чтобы не ехать домой за деньгами. Пойдёт?»
Сергея такой расклад в тот день вполне устраивал и он согласился, сказав: «Вполне, Марат. Знаешь, как бы то ни было, но золото, особенно с бриллиантами, будет только дорожать в цене, так что ты сделал очень хорошее приобретение. Будет что оставить детям и внукам. И вот что ещё, Марат, эти часы практически вечные и их не нужно заводить. Даже если ты не машешь рукой, механизм самоподзаводки срабатывает даже от пульса. На Западе их у тебя любой банк примет в качестве залога. Стекло у них пуленепробиваемое, а корпус такой, что выдерживает давление воды в двадцать атмосфер. Я в них в Красном море с аквалангом на тридцать метров нырял, а однажды в парилку залез и пока они не стали руку жечь, не снял. Выпивши был. В общем если их под паровоз на рельсы не класть, то им ничего не случится.» Марат остался довольным его объяснениями и тут же стал выкладывать пачки со сторублёвыми купюрами на стол.