— Да, да, — сказал Рогачев, даже как будто усмехнувшись. — Любил поспать Василий Кузьмич, только мало нам тогда приходилось этим делом заниматься!
Светлана сказала:
— Вы почему стоите? Вы сядьте.
Он повернул кресло так, чтобы сесть спиной к девочке. Светлана хотела придвинуть себе стул. Она чувствовала, что получается не то, о чем говорила Наталья Николаевна, и вопросительно оглянулась. Наталья Николаевна одобряюще кивнула ей с дивана.
Дверь в переднюю теперь почему-то была приоткрыта. Должно быть, ее открыла сама Наталья Николаевна. Может быть, она даже выходила из кабинета в переднюю?
Светлана раздумала придвигать стул и присела на ручку кресла, закинув руку на спинку.
Рогачев почувствовал маленькую руку за своей спиной, он хотел выпрямиться, но потом, наоборот, нагнулся, опираясь локтями о колена.
— А вы тоже были сержантом?
— Да.
— А мой папа служил в пограничных войсках, когда война началась. — Она помолчала. — Я… наверное знаю, что он погиб… А какое было бы счастье, если бы он вернулся вот так, неожиданно!
— Счастье?!
Резким движением он заставил ее обойти кресло и стать прямо перед ним.
— По-твоему, счастье вернуться таким, что родные дети шарахаются?
— Да, счастье! — крикнула Светлана. — Для меня это было бы счастьем! И для папы моего было бы счастьем увидеть меня!
За дверью, в полумраке передней, мелькнула светловолосая головенка и сейчас же испуганно отшатнулась.
Рогачев спросил:
— Ты правда думаешь так или тебя Наталья Николаевна — добрая душа — подослала мне в утешение?
— Пожалуйста, можете думать, что меня подослали вам неправду говорить, если вам не совестно!
— Ты что на меня кричишь?
Он взял Светлану за руки и вдруг засмеялся. Светлана увидела, что он еще молодой и, наверно, был совсем другим прежде — общительным, разговорчивым…
В передней Славкин голос сказал с радостным удивлением:
— Папа смеется!
Рогачев вздрогнул:
— Они здесь?
Светлана ответила шепотом:
— Оба в передней. Подошли и в дверь заглядывают.
Она опять присела на ручку кресла, но не боком, а лицом к отцу Славика и продолжала, доверчиво положив руку ему на плечо:
— Вы на них не обижайтесь. Они хорошие ребята и вас любят. Они так только, в первую минуту растерялись, не узнали вас. Они очень рады, что вы приехали. Они так горевали, когда от вас не было писем! Вы, может быть, думаете, что Славик пугливый? Нет, он очень храбрый. Знаете, его один раз спросили, кем он будет, когда вырастет…
— Кем же хочет быть Славка?
Светлана чувствовала, как трудно ему опять стало говорить, и ободряюще сжала его плечо:
— Славик сказал: «Я буду трижды Покрышкин!»