Он положил на кровать шинель, свое старое ватное пальто, драповое пальто, разровнял, принес из столовой какие-то маленькие подушки.
— Оставьте, я сама постелю.
— Спи!
Оставшись одна, уже потушив электричество, Светлана ворочалась с боку на бок и, несмотря на усталость, долго не могла заснуть. Хотелось поплакать, дать себе волю. Никто не услышит, никто не войдет.
Нет, нельзя распускаться!
Глаза немного привыкли к темноте. В маленькой комнате стали вырисовываться знакомые предметы. Рядом — письменный стол. В углу над головой — книжная полка. На ней лежит — Светлана знала — старый альбом с фотографиями…
Светлана вытерла о подушку щеку.
Пускай шинель, пускай драповое пальто… Твердый, очень твердый кэлькэшоз!
…Зинаида Львовна проснулась ночью:
— А у меня новая сиделка.
— Да, мама. Если чем не угожу, вели старых позвать, опытных.
— Светланка спит?
— Спит.
— Это хорошо. Если бы ты знал, Костя, как она со мной… Хорошая она очень.
— Да.
— И умница. Костя опять сказал:
— Да. Знаешь, мама, мне приходилось слышать, что многие девушки желали бы иметь старших братьев. Признаться, у меня никогда не было желания иметь младшую сестренку, а теперь я вижу, что это очень приятно… Только, мама, мне не приказано с тобой разговаривать. Так что ты уж как-нибудь постарайся заснуть, а то мне попадет от начальства.
Зинаида Львовна спросила:
— Костя, ведь это неправда, что у тебя занятия еще не начались?
Костя ничего не ответил. Что он мор сказать, когда мама давно уже знает?
Зинаида Львовна улыбнулась:
— А Светлана говорила, что у нее в училище ремонт не закончен… Эх вы, ребятки, ребятки!
— Костя, мама тебя зовет.
Костя испуганно вскочил со стула. Неужели заснул? Казалось, присел на одну минуту у письменного стола.
В дверях стояла Мария Андреевна. Вечер еще? Или уже утро?
Зинаиде Львовне становилось все хуже и хуже. Теперь не только уехать на несколько часов — Костя просто боялся выходить из ее комнаты. Ему казалось, что мама захочет видеть его или что-нибудь ему сказать именно в ту минуту, когда его не будет с ней.
Он бросился к двери.
— Нет, нет, — ответила Мария Андреевна на его испуганный взгляд. — Постой, не беги. Мама проснулась. Она просила меня достать ее письма. Какое-то твое старое письмо хочет найти. — Она опять остановила его: — Не входи к ней с таким лицом.
Она вернулась в спальню, а Костя задержался немного в столовой.
Занавеска не задернута. Светлана спит одетая, свернувшись на краю дивана, положив на валик щеку.
— Мама, какое письмо?
На коленях у Кости лежала большая пачка старых писем, его писем.