Он выбросил сигарету в окно. Лорен включила «дворники».
— Вам случалось хорошо себя чувствовать в обществе человека, которого никогда раньше не встречали?
— Однажды в полицейский участок на Манхэттене, где я служил молодым инспектором, пришла женщина. Она поздоровалась со мной, мой кабинет был как раз рядом с входом. Она только что поступила к нам диспетчером. Все годы, пока я колесил по городу, она оставалась голосом в моей бортовой рации. Я старался, чтобы часы моей службы совпадали с её, я был от неё без ума. Я видел её совсем нечасто, поэтому хватал абы кого, лишь бы вернуться в участок и покрасоваться перед ней с новым задержанным. Она быстро раскусила мою уловку и сама предложила пойти выпить по рюмочке, пока я не арестовал первого же уличного лоточника за торговлю мокрыми спичками. Мы пошли в маленькое кафе позади участка, сели за столик — и вот…
— Что «вот»? — спросила Лорен смеясь.
— Если я закурю одну штучку, вы ничего не с кажете?
— Две затяжки — и сигарету в окно!
— Договорились.
Полицейский сунул в рот новую сигарету, щёлкнул зажигалкой, но, не прикурив, возобновил рассказ.
— У стойки бара сидели несколько сослуживцев, они сделали вид, что ничего не видят, но мы с ней знали, что уже назавтра пойдут пересуды. Я не сразу признался самому себе, что чувствую пустоту, когда её нет в участке. Теперь я ответил на ваш вопрос?
— Что вы сделали, когда это поняли?
— Продолжал попусту терять время, — ответил инспектор.
В машине установилась тишина. Пильгез смотрел на дорогу перед собой.
— Человека, Которого я увезла, я видела только мельком. Я быстро его осмотрела, и он ушёл со странным, немного отсутствующим видом. А потом мне позвонил его друг с невесёлыми новостями.
Инспектор медленно повернул голову.
— Не могу объяснить вам почему, но, кладя трубку, я была счастлива, что знаю, где он находится, — закончила она.
Пильгез посмотрел на свою пассажирку, чуть улыбнулся и достал из «бардачка» красную мигалку, которую водрузил на крышу машины.
— Уважим ваше нетерпение.
Он наконец зажёг сигарету. Автомобиль рассекал ночь, и ни один светофор не рискнул прервать его полет.
* * *
Норма вытерла профессору лоб. Ещё несколько минут — и зонд достигнет цели, небольшая сосудистая аномалия была уже на виду. Электрокардиограф издал короткий звук. Вся бригада перестала дышать. Гранелли наклонился к прибору и посмотрел на бегущую по монитору кривую. Потом похлопал по монитору, и кривая приняла обычный вид.
— Эта машинка устала не меньше вас, профессор.
И реаниматолог вернулся на своё место.
Но его слова никого не успокоили. Норма проверила уровень зарядки дефибриллятора, поменяла мешок, куда поступала кровь из гематомы, ещё раз продезинфицировала периметр надреза и тоже вернулась на своё место, сбоку от стола.