Как этому придурку удалось сдвинуть вагон с места — не ребус. Вытаскиваешь из-под колес «башмаки», снимаешь вагон с ручного тормоза. Засовываешь лом или вагу между колесом и рельсом, упираешь его конец в шпалу, работаешь им как рычагом. Иногда достаточно одного толчка ломом, потом чуть потолкаешь руками и, если путь имеет наклон в сторону толчка, вагон покатится как миленький. Если наклон постоянный — вагон начнет разгоняться без посторонней помощи, а, набрав скорость… ну, понятно. Главное, правильно перевести стрелки, выстроив желаемый маршрут.
Но зачем ему эта возня?! Что за идиотизм?!
— Пригодится, вдруг застрянем, — пояснил Аника-воин, запихивая вагу в ящик сидения. — Я тебе с твоим другом придумал красивую смерть.
— Если я умру, никто не узнает, где спрятано золото Акелы.
— А мне с прибором на все золото, ты Ашота Еще Парочку гробанул, лепшего корефана. Я — не Принцип, если ответку не зашлю, за одного Еще Парочку двоих не раскрошу.
Боец с выразительной кликухой Принцип показал рукой куда-то Пеплу за спину. Сергей оглянулся… чуть не потеряв сознание от резкого движения головой.
Из раскуроченнного (не иначе — кувалдами) ящика, с которого было снято сиденье, выглядывала рука, перехваченная в запястье браслетом из дутого золота. Рокки. Выходит, Рокки жив? Тогда почему этот придурок его не связал? Впрочем, какая сейчас разница…
— А Вензель?
— Старик узнает в деталях, что ты на вагоне сматывался, да перестарался.
А вагон очень медленно, но катился. Пепел видел, как перемещается цех, как выплывает из-за угла скрытый ранее бульдозер, как ближе становится башенный кран. Размахивая руками, куда-то бегут люди в оранжевых жилетках. И, конечно, Сергей слышал колесный перестук и слышал, что ритм учащается.
Оставалась надежда на стрелки, их до ворот вроде бы две. Если вагон не наберет скорость до въезда на них, может, и станет. Пока этот хмырь вылезает, толкает… Задержка, какая-никакая… Шанс.
— Теперь нам никто не помешает. — Принцип перебрался в начало вагона. И встал впередсмотрящим в торцевом проеме.
«Ну, хватит страдать и валяться бревном! — заводил себя Пепел. — Пора заканчивать этот дурдом в свою пользу. Первая задача — освободить руки».
Задача была не из легких, но не казалась невыполнимой. Поручень, к которому привязаны руки, держится на одном болте. Другие болты, видимо, пооткручивали хозяйственнные мужики, а этот или забыли, или он не поддался по причине заржавелости. Однако, как говорят чукчи, если хорошенько вдарить по стойке, к которой крепится поручень…
— Едем! Едем! — радостно завизжал Принцип.