На эстраде, на которой в иных плаваньях зарабатывают копейку увеселительные ансамбли, сейчас возвышался полутораметровый старинный крупповский сейф с замком-колесом, а перед ним монументом стояло кресло красного бархата. К креслу подвели старца в восточном халате. Трость патриарха громко, на весь салон, стучала по подмосткам, будто щелкает метроном.
— Джафар Матибрагимов, основатель «джелем-джелем», — шепнула Верка, подходя к Пеплу с бокалом шампанского. Этим вечером она дразнила жадные мужские взгляды вечерним платьем с открытой спиной и глубоким вырезом. Правда, и спину, и вырез так просто не увидишь из-за наброшенной на плечи цветастой шали.
По салону, заставив поморщиться, пронесся оглушительный и неприятный радиотехнический визг — это к Джафару Матибрагимову поднесли микрофон.
— Братья! — Седобородый патриарх «джелем-джелем» распахнул халат, под которым оказался пиджак с выпущенным наверх воротом гавайской рубахи. Джафар достал из нагрудного кармана сигару, сунул в зубы. — Братья, начинаем. Я рад, что ромы верны традициям. Я рад видеть здесь всех вас, я рад, что таборы не обеднели за этот год. Как всегда, напоминаю правила. — Патриарх говорил, катая в зубах незажженную сигару. — Все вы знаете, как поступают с шулерами. Не забывайте об этом ни на минуту, ромалы…
Рокки, весь день скользящий за Пеплом тенью, услужливо пояснил, приблизив свои губы к уху Пепла:
— Шулера отправляют на дно с брюхом, набитым железом, а табор на десять лет отлучается от «джелем-джелем».
— И при таких строгостях кто-то еще пытается «катать»?
— Соблазн велик. Ящик-то всегда перед глазами, ящик-то большой. Поэтому, Серега, прошу как кровного брата, забудь про нечестные приемчики, даже про самые невинные из нечестных.
«Большой ящик», то есть сейф, в который цыгане загружали привезенные деньги, был набит под завязку. Это могли засвидетельствовать семьи, последними вносившие свои рубли и доллары в призовой фонд. И все содержимое сейфа достанется одному. Как это может не волновать сердце настоящего игрока? Кому не хочется урвать такой куш?
А Джафар со сцены продолжал перечислять правила:
— Помните, что проигравшие на пароходе сразу покидают пароход. Помните, что проигравшие на острове сразу покидают остров. Сейчас играем повременку,[8] «сочинку».
— Для тех, кто впервые оказался за игральным столом, подсказываю, — обнажил старик золотые коронки в улыбке, — под игрока ходи с семака, под вистующего — с тузующего. Но это была первая и последняя дозволенная подсказка за «джелем-джелем». Все другие подсказки будут жестоко караться. Ну, все, кажется. Ромалы, я объявляю «джелем-джелем» открытым!