– Голову еще не выудили?
– При мне – нет.
– Я только что звонил Жюделю, он тоже говорит, что нет. Если будет что-нибудь новое, комиссар, не забудьте обо мне.
Он снова уселся на скамью, а Мегрэ вошел к начальнику. Здесь окно было тоже открыто и тоже были видны плывущие по Сене баржи. Двое мужчин дружески побеседовали несколько минут.
Когда Мегрэ вернулся к себе в кабинет, на бюваре его ждала записка, и он тотчас понял, от кого. Как он и ожидал, следователь Комельо просил позвонить ему немедленно по прибытии.
– Господин следователь, говорит комиссар Мегрэ.
– Здравствуйте, Мегрэ. Вы вернулись с канала?
– Из Института судебной медицины.
– Доктор Поль там?
– Да, он исследует внутренности.
– Тело, конечно, опознать не удалось?
– На это нельзя было и рассчитывать, коль скоро нет головы, разве что случай поможет…
– Как раз об этом я и хотел поговорить с вами. В обычном деле, когда личность жертвы установлена, более или менее известно, что делать дальше. Вы следите за моей мыслью? У нас же, напротив, нет ни малейшего представления, о ком пойдет речь завтра, послезавтра или через час. Возможны всякие сюрпризы, в том числе и самые неприятные, и мы должны соблюдать чрезвычайную осторожность.
Комельо выговаривал каждый слог и слушал звучание собственного голоса. Все, что он говорил и делал, всегда было «чрезвычайно важно».
Большая часть судебных следователей не вмешивается в розыск, пока его ведет полиция. Комельо, напротив, хотел руководить всем с самого начала, и это проистекало, вероятно, из его страха перед осложнениями. Брат его жены был видным политическим деятелем, одним из тех парламентариев, которых встречаешь почти в каждом кабинете министров. Комельо любил повторять: «Вы понимаете, из-за него мое положение более уязвимо, чем у других».
Мегрэ отделался обещанием звонить каждый раз, если будет что-либо новое, и даже домой, если это случится в вечернее время. Он бегло просмотрел почту и пошел в комнату инспекторов.
– У нас сегодня вторник?
– Так точно, шеф.
Если предположения доктора Поля правильны и тело пролежало в канале около двух суток, значит, преступление произошло в воскресенье, вечером или ночью: маловероятно, что пакеты были брошены в воду среди бела дня и менее чем в полукилометре от полицейского участка.
– Это ты, госпожа Мегрэ? – шутливо спросил он, услышав голос жены в телефонной трубке. – Обедать не приду. Что ты сегодня приготовила?.. Баранина с фасолью? Ладно, не до этого…
Он позвонил Жюделю:
– Ничего нового?
– Виктор решил перекусить, прямо там, в лодке. Теперь есть все, кроме головы. Он спрашивает, продолжать ли поиски.