Машина с комиссаром и Лапуэнтом за рулем пробиралась в потоке автобусов и грузовиков и уже подъезжала к бульвару Ришар-Ленуар, где неподалеку жил Мегрэ, когда комиссар внезапно сказал:
– Сворачивай к Восточному вокзалу. Лапуэнт удивленно посмотрел на начальника.
– Может, это ничего и не даст, но я хочу проверить. Нам говорили – Калас уехал в пятницу после обеда и взял с собой чемодан. Предположим, он вернулся в субботу. Если его убили и разделили на части, надо было освободиться от чемодана. Уверен, что на набережной Вальми больше нет ни чемодана, ни одежды, которую он, надо думать, брал с собой в поездку.
Лапуэнт следил за мыслью Мегрэ, кивая головой.
– В канале ни чемодана, ни одежды не нашли, тогда как убитого предварительно раздели.
– И голову тоже не нашли, – уточнил Лапуэнт. Предположение Мегрэ не содержало ничего оригинального. Когда виновные в убийстве лица хотят отделаться от компрометирующих предметов, они, в шести случаях из десяти, сдают их в камеру хранения.
Восточный вокзал был в двух шагах от набережной Вальми. Лапуэнт с трудом отыскал для машины свободное местечко у тротуара, после чего они с комиссаром прошли в зал ожидания.
– В пятницу, во второй половине дня, вы дежурили? – спросил Мегрэ у служителя в камере хранения.
– Только до шести вечера.
– В тот день было много народу?
– Не больше, чем обычно.
– У вас есть еще невостребованные вещи из тех, что были сданы в пятницу?
Служащий повернулся к стеллажам, на которых вытянулись в ряд тюки и чемоданы.
– Два места, – ответил он.
– Они принадлежат одному и тому же лицу?
– Нет. Номера разные. К тому же я вспомнил, что эту корзину, закрытую полотном, сдавала толстая женщина, от нее еще пахло сыром.
– Корзина с сыром?
– Не знаю. Впрочем, нет, теперь уже не пахнет.
– А второе место?
– Коричневый чемодан.
Он указал пальцем на дешевый, потертый чемодан.
– На нем нет ни имени, ни адреса?
– Нет.
– Вы не помните, кто его сдавал?
– Я могу ошибиться, но мне вроде помнится, что это был деревенский парень.
– Почему деревенский?
– Да вид у него был такой.
– Может быть, потому, что у него было румяное лицо?
– Может быть.
– Как он был одет?
– На нем, кажется, были кожаная куртка и фуражка. Мегрэ и Лапуэнт переглянулись: оба подумали об Антуане Кристене.
– В котором часу это могло быть?
– Около пяти. Точнее, чуть позже, потому что в это время пришел скорый из Страсбурга.
– Если за этим чемоданом придут, немедленно позвоните в полицейский участок, что на набережной Жемап.
– А если этот тип испугается и удерет?
– В любом случае мы будем здесь через несколько минут.