Луи рассматривал утопавшую в зелени маленькую желтую церковь и розовые крыши городка, видел водоросли сквозь прозрачную толщу моря, но не испытывал долгожданной радости.
Вначале это, возможно, объяснялось тем, что в нем пробудился азарт игрока. Он собрал двадцать пять тысяч франков, мог воспользоваться ими, сесть на первый же пароход в Южную Америку, где хватит времени спокойно обдумать, что делать дальше. Но именно безропотность, с которой деньги пришли на его зов, помешала ему удовлетвориться ими. Раз уж Констанс отдала концы, он не дурак, чтобы хлопать ушами.
У него есть еще добрых два месяца. Теперь консьержка и не подумает тревожиться о квартирантке, которая, как и все люди, имеет право попутешествовать.
Сперва ему захотелось в Париж. Но он нигде не бывал дальше Лиона и всякий раз, проезжая Авиньон, даже Монтелимар, чувствовал себя на чужбине.
Вот он и выбрал Поркероль, где он не рисковал встретиться с дружками Жэна и где полиции не было до него дела.
Он высадился на берег. Смешавшись с туристами, прошел по площади, окруженной пестрыми домиками.
Постояв перед слишком роскошным отелем, куда входили англичане, он выбрал наконец небольшую гостиницу из тех, что ему нравились, — оцинкованная стойка, игральный аппарат в углу, механическое пианино, под которое вечером можно потанцевать с местными девушками. На первый взгляд Луи выглядел таким же независимым и самоуверенным, как в тот день, когда у почты в Лаванду изумлял Констанс Ропике.
Но это была лишь видимость. Легкость того дня, небывалое ощущение того, что он, как молодой бог, может все, уверенность в поступках и ясность мысли — никогда это к нему не вернется. Тот час остался неповторимым, и Малыш Луи бессознательно сохранил о нем такое яркое воспоминание, что сейчас мог бы точно сказать, где висели трехцветные флажки и как были посажены пальмы у музыкального киоска. Особенно горькой теперь была окружающая его пустота. А может, пустота, таившаяся в нем самом?.. Он делал все, что положено, а получалось так, словно он ничего не делал, или то, что делал, не имело никакого значения.
К примеру, он прочел все письма, найденные в комнате Констанс, и, пораскинув умом, решился сыграть по большой. Он нашел письмо нотариуса из Орлеана, который сообщал:
«Г-н Ровен, владелец фирмы в Лу-Пандо, снова просит, чтобы Вы продали ему дом в Энгране, и на этой неделе предложил мне за него 150 тысяч франков. Полагаю, что сумма…»
Потом, в другом письме нотариус удивлялся:
«Вы ничего не ответили на предложение г-на Робена, хотя…»
В течение двух дней Луи всячески обдумывал этот вопрос, когда в светлом костюме и в соломенной шляпе разгуливал по площади, наблюдая за игрой в шары, пил аперитив на террасе или опускал десять су в щель музыкального автомата.