Эта болезнь преследовала ее с момента первой менструации. Она всегда наступала внезапно, но чаще, когда Кэтрин чувствовала себя расстроенной или усталой. Головные боли были настолько мучительны и так высасывали все силы, что она дико пугалась даже первых искорок перед глазами. Иногда в разгар лета ее заставляли впадать в панику замеченные краем зрения блики на воде или солнечные зайчики, потому что вслед за яркими пятнами неминуемо приходила мигрень. Какое облегчение наступало, когда Кэтрин убеждалась в своей ошибке! Но сегодня надеяться на пощаду не приходилось. Пятна слились в одно, закрыли собой все окружающее, а желудок принялся сжиматься при каждом шаге лошади. Боль, пока еще терпимая, лизала лоб, ища, где бы ей угнездиться по-настоящему. Кэтрин закрыла глаза. Яркое пятно почернело, только края его отливали дрожащим серебряным светом. Сердце билось в ушах, и с каждым ударом в мозг впивались раскаленные иглы. Женщина стиснула зубы, но, несмотря на это, рот неотвратимо заполнился слюной.
– Стойте! – прохрипела она Оливеру, сглотнув. – Скорей! Он резко дернул поводья и круто повернулся:
– Какого?..
Но Кэтрин уже соскользнула с крупа серого жеребца и припала к дереву. Ее рвало.
Когда приступ прошел, женщина почувствовала себя немного лучше. Боль проходила над ней волнами, заставляя череп трещать, как будто его било о скалы. Ей удалось только свернуться калачиком и перевести дух.
Оливер, окаменев в седле, не сводил с нее глаз. Уж не зараза ли это, которая перейдет на всех, кто был рядом? Именно так начинается сыпной тиф. Три года назад была вспышка в Яффе, в порту, где собирались крестоносцы. Тогда от этой болезни погибли сотни людей.
– Что с ней стряслось? – голос и расширившиеся глаза Гавейна выдавали тот же страх, который не выразил вслух Оливер.
– Не знаю. Если зараза, то бросать ее здесь уже нет смысла. Мы либо заболеем, либо нет. Все в руках Господа, – раздраженно буркнул рыцарь, сердясь на самого себя, и спешился.
Ричард тоже соскочил с вьюков позади Гавейна и насмешливо сказал:
– Это всего лишь один из ее приступов головной боли. Бояться нечего.
– Один из приступов головной боли? – переспросил Оливер.
При виде того, как мальчик подошел к Кэтрин и обнял ее, ему стало стыдно.
– Они у нее иногда случаются, и тогда ей приходится лежать в темноте. Лекарь говорит, чтобы вылечиться, нужно разрезать живую лягушку и положить ее кишки на лоб, тогда они вытянут все дурные соки. Только Кэтрин ни разу не попыталась это испробовать.
– Ничего удивительного, – скривился Оливер.