Этельреда с благодарностью приняла ее, но все же сделала еще один небольшой глоток из своей фляжки.
– Надеюсь, что ты быстро научишься, детка. Судя по костям, мое время быстро иссякает, как песок в часах.
Кэтрин покачала головой, не зная, что ответить. Она действительно училась быстро, но понимала, что перенять все знания Этель непросто: для этого нужны годы.
– А где шнурок, который я дала тебе?
– Здесь. – Кэтрин достала узелок с груди – Ты боялась, что я сниму его?
– Нет, просто задала вопрос.
Этель выглядела довольной; на ее щеки вернулся небольшой румянец, дыхание выровнялось.
– Я тоже задавала себе вопрос, но теперь больше не задаю. – Кэтрин глянула через плечо в дальний конец комнаты, где остальные женщины суетились вокруг матери и ребенка.
– Да, это чудо и тайна, – проговорила Этель. – Чудо, которому я не перестаю удивляться.
Собравшись с силами, она встала и сделала шаг по направлению к двери, но тут рядом с Кэтрин возник Ричард.
Он был одет в чистую, хоть и немного длинноватую тунику, которую для него вчера подобрали, и успел раздобыть где-то гребень, которым пригладил спутавшиеся за ночь волосы.
– Я могу пойти к Томасу? – требовательно осведомился паренек.
– Если хочешь, – кивнула Кэтрин и едва успела удержать его за рукав. – Ты хорошо спал?
Ричард сморщил нос.
– Без всяких снов, если тебя интересует именно это, но весь этот шум разбудил меня. – Он пожал плечами. – Я рад, что ребенок родился живым.
Кэтрин чувствовала, что мальчику не стоится на месте, поэтому отпустила его. Он метнулся из комнаты, как молодой заяц. Повитуха с завистью покачала головой.
– Эх, если бы мои ноги были такими же прыткими. – Она помолчала и задумчиво добавила – Хорошо, что он скинул с себя груз.
– Наверное, вам рассказал о нем Оливер? Прихрамывая, Этельреда, направилась к двери.
– Он рассказал достаточно, но у меня и у самой глаза есть. Матерь Божья, если бы мне приходилось рассчитывать на сведения от молодого господина Оливера, я так и сидела бы у своего костра! Иногда зуб легче вытащить…
Подавив улыбку, Кэтрин проводила старуху вниз по крутой винтовой лестнице. Едва они успели спуститься, как на них с криком налетел молодой отец, который жаждал увидеть новорожденного сына:
– Это мальчик! Мальчик!
– Да, милорд, именно так, – сухо сказала Этельреда. Джеффри схватил ее, запечатлел на щеках два смачных поцелуя, сунул в руку серебряный пенни и метнулся вверх по лестнице.
Этель потерла щеки и фыркнула:
– Могу поспорить, что он напьется раньше, чем кончится заутреня.
Кэтрин подняла глаза на лестницу, которая грохотала под быстрым топотом Джеффри, и прониклась к мужу Эдон еще более теплым чувством.