– Какую еще историю? – поинтересовался Дэлтон.
– Ну, я сказал ей, что моя жена была одной из пациенток ее мужа и что мне хотелось бы получить ее медицинскую карту, потому что теперь у нее возникли некоторые новые осложнения, а в записях о ее прежних недугах можно было бы найти какие-либо полезные указания.
– А она что?
– Она сказала, что уезжает из города, а когда вернется, посоветуется со своим адвокатом насчет выдачи истории болезни.
– Благодарение Господу, что она не уничтожила их, когда он умер.
– Это точно нам на руку, но как изловчиться заглянуть в них – это совсем другой коленкор.
– Думаешь, тебя дальше двери туда не впустят?
– Да уж, шансов у нас не много. Когда она позвонит адвокату, тот ей скажет, что эти записи могут быть выданы только по запросу лечащего врача моей жены.
– Или, – подхватил Дэлтон, – он может сказать, чтобы она не делала ничего подобного, потому что вы с женой, может быть, затеваете судебную тяжбу.
– Тут ты угодил в самую точку.
– Значит, остается только одно.
– И что же именно? – с подозрением спросил Эдди.
– Придется тебе влезть в дом и раздобыть сведения, которые мне нужны.
Лицо у Эдди побледнело.
– Черта с два!
Между ними пролегло молчание. Дэлтон слышал отдаленный крик чайки и визгливый женский смех, но не позволил себе отвлечься на эти звуки и отвести взгляд от лица Эдди.
– Ты заявляешь, что отказываешься залезть в дом?
– Я еще умом не тронулся. Слушай, приятель, взлом и проникновение в чужое жилище – уголовное преступление, это – на тот случай, если ты не знаешь. – Эдди был заметно раздражен.
– Если память мне не изменяет, ты говорил, что за хорошую плату можешь сделать все.
– Ну нет, если мне будет светить потеря лицензии или даже скамья подсудимых – и не надейся, что я за это возьмусь.
Дэлтон окинул Эдди пристальным изучающим взглядом, а затем твердым и бесстрастным голосом произнес:
– Если ты не залезешь в дом, это сделаю я. Но уж тогда насчет оплаты можешь не заикаться. Похоже, я только зря время потратил, понадеявшись на это цыплячье дерьмо, которое у тебя вместо мозгов.
– Ну уж нет, денежки так или иначе платить придется. Они уже все равно что мои, – искренне возмутился Эдди.
– Держи карман шире.
Дэлтон стоял, упираясь обеими руками в края унитаза, его просто выворачивало наизнанку. Потом он прополоскал горло, но легче не стало. Кое-как собравшись с силами, он распрямился, дотащился до раковины умывальника, ополоснул лицо холодной водой, почистил зубы и только потом осмелился взглянуть в зеркало.
Глаза у него запали так глубоко, что их почти не было видно. Кожа… н-да, она больше не выглядела загорелой и здоровой. Она казалась землистой и рыхлой, как будто он провел взаперти не одну неделю.