– Бетани? – ехидно переспросил Брам, которому уже начинало надоедать лицемерное самодовольство племянницы.
– Да, дядя Брам, – ответила та, подчеркивая свои слова выразительным кивком. – Вы должны устроить мой брак со знатным шотландским вождем. Став моим мужем, тот, как человек чести, будет обязан спасти сестру.
– Мери, овечка моя, ты шутишь? Ни один наш вождь и не подумает о том, чтобы взять тебя в жены без приданого.
– Именно поэтому я настаиваю на том, чтобы вы использовали вывезенные из замка богатства и подыскали мне достойного жениха.
– Об этом не может быть и речи, – махнул рукой Брам, прекращая разговор.
Подойдя к очагу, он взглянул на Брета. Племянник, закутавшись в волчью шкуру, крепко спал, не обращая внимания на громкий спор.
– Только так я могу спасти сестру. – В небесно-голубых глазах блеснули драгоценными камнями две слезинки. – Во имя всего святого, поверьте: я боюсь за ее бессмертную душу.
Метнув взгляд на брата, Мери снова повернулась к дяде и неуверенно шагнула вперед, молитвенно сложив руки.
– Мы обязаны спасти Бетани, не дать ей впасть в тяжкий грех в безжалостных руках этого дьявола.
Слезы никогда не трогали Брама.
– Девочка, я был при дворе Вильгельма. Воевать с ним мы не можем. Если ему вздумается двинуть на нас свое войско, он раздавит Шотландию в два счета.
– Дядя Брам, Бетани по доброй воле, бескорыстно пожертвовала собой ради нас. Пожалуйста, умоляю вас, найдите мне жениха. Честное слово, брак можно устроить, не втягивая в это ваш клан.
– Я не боюсь войны. – Брам провел рукой по волосам, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы убедить племянницу. – Шотландцы не трусы. Но напасть на войско Вильгельма – это чистейшее безумие. Хороший воин не берется за безнадежное дело. Если мы схлестнемся с нормандцами, девочка, это будет не сражение, а побоище, и урожай мы снимем с кровавых полей.
– Мне за вас стыдно, дядя Брам. – Мери глубоко вздохнула, понурив голову и опустив плечи, признавая поражение. – Я буду молиться за спасение вашей души.
Брам с огромным трудом сдержался, чтобы не угостить племянницу заслуженной затрещиной. Так, значит, малышка Мери так же непреклонна, как и ее сестра, – хотя шотландцу была больше по душе пылкость Бетани, чем слезливые причитания Мери.
– Я удовлетворю твою просьбу с одной оговоркой. – Он поднял руку, увидев, как радостно встрепенулась Мери. – Я устрою твой брак, но без приданого. Какой-нибудь вождь северного клана, быть может, закроет глаза на отсутствие приданого, если его будет греть надежда на вознаграждение в будущем. – Он помолчал, внимательно глядя на племянницу. – Однако знай, что горец, который, возможно, и не убоится Вильгельма, скорее всего супругом будет грубым и мстительным. Так что хорошенько подумай об этом.