Подхватив Брета, Мери прижала его к груди:
– Что он с нами сделает, Бетани?
Иногда Бетани хотелось отодрать сестру за уши. «Спроси его сама. Он владеет нашим языком!» – едва не крикнула она, но все же сдержала себя. Если Мери будет вызывающе вести себя с захватчиком, его гнев падет на нее.
Смирив гордыню и бросив на Мери подбадривающий взгляд, Бетани набрала полную грудь воздуха:
– За их поступки отвечаю я, и я понесу наказание.
Не обращая на нее внимания, Ройс обратился к Мери:
– Вы удалитесь к себе в комнаты.
От проникнутого мольбой и ужасом взгляда Мери у Бетани защемило сердце.
– Что вы намерены с ними сделать? – обратилась она к Ройсу, не в силах прогнать из голоса страх.
– В любом случае мальчику ничего не будет. Он невиновен – в отличие от тех, кто бездумно наставлял его.
– А сестре?
– Мери не хватило бы ни ума, ни храбрости, чтобы осуществить бегство. И все же я не могу оставить ее действия безнаказанными.
– Проявите к ней снисхождение.
– Я еще подумаю.
Бетани ощутила, как грудь ей стиснули страх и отчаяние. Судьба ее сестры еще не решена. Рыцарь повернулся к Мери:
– Идите к себе в комнату и ждите моего решения.
Кивнув, Мери поспешила покинуть залу, уводя Брета.
Бетани двинулась было следом за ней, но Ройс снова остановил ее:
– Я хочу, чтобы ты постоянно была рядом и я мог приглядывать за тобой. Отныне весь день напролет ты будешь сопровождать меня.
Протащив девушку сквозь толпу, заполнившую главную залу, он отвел ее в маленькую залу, где сел за небольшой столик, приготовившись выслушивать жалобы и просьбы.
Для Бетани стула не было, и она поняла, что ей придется стоять все время, пока будет длиться разбирательство дел. В залу вошел Ги с длинным перечнем жалоб, требующих справедливого решения повелителя, и Ройс отослал Бетани за вином и сыром. Она вернулась до того, как началось рассмотрение дел, и провела подле Ройса весь остаток дня. Бетани уже не раз приходилось самой вершить суд в своих владениях, и теперь ей было горько видеть, как другой улаживает ссоры ее людей. Однако скрепя сердце она вынуждена была признать, что ей удалось узнать о рыцаре много нового, пока он разбирал вынесенные на его суд дела.
После того, как было покончено с делами армии, Ройс занялся неурядицами среди крестьян. Вашель объявил первое дело.
– Воровство! – зычно рявкнул он.
Перед Ройсом предстал мальчик семи лет от роду. Его выкатившиеся от ужаса глаза блестели, словно полная луна в ясную ночь.
– Этот сакский щенок обвиняется в том, что он крал еду, милорд, – сказал Вашель.
– Мальчик, почему ты крал еду? – спросил Ройс. Мальчик, несмотря на страх, постарался расправить плечи: