– Рённ, узнай ты, где бывал Ёранссон, с кем он встречался и что делал, – сказал Мартин Бек. – Попробуй также найти того Бьёрка, у которого он жил.
– Хорошо, – ответил Рённ.
Он составлял список всех возможных значений последних слов Шверина. Первым он написал: «День рока, ай». И последним: «Дно реки, ай».
Каждый тянул свою ниточку в следствии.
* * *
В понедельник Мартин Бек встал в половине седьмого после почти бессонной ночи. Он чувствовал себя плохо, и от чашки шоколада, которую приготовила дочь, ему не стало лучше. Жена еще крепко спала, и это ее свойство, наверное, унаследовал сын, которому каждый раз трудно было рано вставать. Но Ингрид просыпалась в половине седьмого и закрывала за собой входную дверь в четверть восьмого. Инга часто говорила, что по ней можно проверять часы.
– О чем ты сейчас думаешь, папа? – спросила дочь.
– Ни о чем, – машинально ответил он.
– Я с весны не видела, чтоб ты когда-нибудь смеялся.
Мартин Бек посмотрел на нее и попробовал усмехнуться. Ингрид была хорошая девушка. Но это же не причина для смеха. Она поднялась и пошла за своими книжками. Когда Мартин Бек надел пальто и шляпу, она уже ожидала его, держась за ручку двери. Он взял у нее кожаный портфель, старый, вытертый, облепленный разноцветными наклейками.
– В сочельник ты будешь смеяться, – сказала Ингрид, – когда получишь от меня подарок. Они попрощались.
На столе в Доме полиции его ожидал рапорт последних проверок.
– Как там с алиби Туре Ассарссона? – спросил Гюнвальд Ларссон.
– Принадлежит к самым неуязвимым в истории криминалистики, – ответил Мартин Бек. – Ибо он как раз в то время произносил речь перед двадцатью пятью лицами.
– Н-да, – мрачно молвил Гюнвальд Ларссон.
– А кроме того, извини меня, предположение, что Эста Ассарссон не заметил бы собственного брата, который садился в автобус с автоматом под плащом, кажется не совсем логичным.
– Что касается плаща, – сказал Гюнвальд Ларссон, – то он мог быть довольно широким, если убийца смог спрятать под ним оружие, которым отправил на тот свет девять человек.
– В этом ты прав, – согласился Мартин Бек.
– Факты сами говорят, что я прав.
– И в этом твое счастье, – сказал Мартин Бек. – Если бы позавчера вечером ты ошибся, нам бы теперь было не до шуток. Но ты когда-нибудь все-таки попадешь в переплет, Гюнвальд, – прибавил он.
– Не думаю, – ответил Гюнвальд Ларссон и вышел из комнаты.
В дверях он столкнулся с Колльбергом, который быстро отступил в сторону и, смерив взглядом широкую спину Ларссона, спросил:
– Что тут с живым тараном? Скис?
Мартин Бек кивнул. Колльберг подошел к окну и выглянул на улицу.