— А откуда вам известно, что я продала одну картину? Это вам тоже Лева сказал?
— Нет. Не Лева… Ева, мне кажется, что вы сегодня ночью мало спали, поэтому предлагаю вам отдохнуть. Сейчас Сара покажет вашу комнату. Она находится как раз между моей и его половиной. Советую вам пока поддерживать нейтралитет, хотя бы внешне. Я понимаю, что вы сейчас испытываете к Бернару. Но можете поверить, он ждал вас, и дело не в моих планах или в вашем таланте. Вы понравились ему как женщина. И в этом нет ничего удивительного: вы молодая, красивая… Я скоро отпущу его.
— Как это? — осторожно спросила Ева.
— Узнаешь, но позже.
Натали так неожиданно перешла на «ты», что сразу стала Еве как-то ближе. И только в комнате, куда отвела Еву прислуга, она пожалела, что разговора о портрете и обо всем прочем не получилось. Хотя главное она поняла: Бернар для нее перестал существовать.
* * *
Она думала, что ей не удастся заснуть, но едва голова ее коснулась подушки, как сон, словно крылья пестрой нежной бабочки, коснулся ее глаз, и она, измученная сомнениями, уснула. А когда проснулась, решила немедленно встретиться с Натали и выслушать ее условия. Она вышла из комнаты в своем обычном виде — джинсах и легком свитере, заранее настроившись на отказ от прогулки по Парижу.
Кроме того, ее почему-то заинтересовала встреча с человеком по имени Пьер, о котором упомянула Натали. Изучить язык — что может быть естественнее в такой ситуации?
Она шла по длинному коридору мимо многочисленных дверей — размеры дома не переставали ее удивлять. Где же проходит граница между половинами Натали и ее мужа? Внезапно Ева остановилась и прислушалась — в одной из комнат кто-то говорил на повышенных тонах. Речь была французской, поэтому ее не могли бы заподозрить в подслушивании. Ева приблизилась к двери, из-за которой доносились голоса, и вся превратилась в слух.
Она узнала голоса Бернара и Натали. Он явно упрекал ее в чем-то. И тут она услышала русскую фразу, брошенную Натали в сердцах:
— Ты не должен так поступать со мной!
Я очень долго ждала этого дня. Оставь ее здесь, не морочь ей голову… — И снова по-французски.
Ева на цыпочках прошла дальше по коридору, вышла на лестницу, спустилась вниз и по памяти добралась до террасы. Там, за столиком, окруженным зеленью и цветами, сидел маленький сухонький старичок в белом полотняном костюме. На остром его носу сверкали стеклами очки. Он сосредоточенно читал газету.
Перед ним стояла чашка с чаем. Увидев Еву, он тут же снял очки и прищурился.
— Ева? Меня зовут Пьер. — Он плохо говорил по-русски. — Мы можем начать занятия прямо сейчас. — Он жестом пригласил ее сесть рядом.