Вот почему дорога охотнику лисица: она кипятит в нем кровь, протирает ему глаза, то есть учит его проворству, ловкости, сметливости, тонкому соображению,
Поедем же травить лисиц!
Пробудились мы с рассветом дня; никому не хотелось спать, несмотря на то, что у охотников песни, а у нас россказни длились далеко за полночь. День, словно на заказ, выдался самый охотничий: вначале туман до того густой, что в десяти шагах нельзя было видеть ровно ничего; часа через два туман исчез, сплошная беловатая полоса закрыла небо и повисла шатром над всей окрестностью; в воздухе было тепло, влажно и тихо, что так необходимо и благодетельно для иска и выслушивания гончих. К десяти часам люди успели позавтракать и собрались на выгоне, каждый со своей сворой; покуривая коротенькие трубочки, охотники мало, по обыкновению, занимались шутками и остротами, потому что каждый был крайне озабочен своими собаками; с борзыми решительно не было слада: отлежавшись при сытном корме и почуяв время своей потехи, они с радостным визгом кидались на грудь к охотникам, вылизывали морды у своих лошадей, прыгали и бесновались так, что тут и жди общей свалки и грызни насмерть. Чтоб судить о заманчивости охотничьего дела, надо взглянуть попристальнее на ту оживленную картину, когда псовые охотники, окруженные сворными собаками, выводят из стойла оседланных лошадей.
Оба ловчие с своими стаями присоединились к группе борзятников; мы сели на лошадей и тронулись в путь.
Мы подъехали к запретному столбу: Синие кусты, бывшие в виду у нас со времени выступления из хуторов, теперь открылись явственнее и становились выше: это была продолговатая голубая куща, охваченная отовсюду ровной линией степи; глядя на эту отдельную полоску редкого осинового леса, которая и летом и зимой синеет на горизонте, не мудрено догадаться, отчего она носит название Синих кустов. Во всякое время они служат вроде маяка для проезжающих по степи.
Недалеко от столба нам попались навстречу дистаночный и его неразлучный товарищ: они поспешили к нам на рысях; снявши издалека шапку, дистаночный подъехал к Алееву.
— Вашему сиятельству не угодно ли будет травить волков? Мы сейчас двух перевидели; должно быть, остановятся и залягут в широком логу, — сказал он, приняв по-прежнему Алеева за графа.
— Ты, любезный, с этим отнесись к графу, — отвечал тот с улыбкой, — а мне пора уже потускнеть; я бываю в сиянии только при случае и на короткий срок. Вон он, граф, впереди, направо; ступай к нему. Граф! К тебе вот, с докладом! — крикнул Алеев.
Атукаев приостановил свою лошадь; Крутолобов прыгнул с седла и подбежал к его сиятельству пеший; мы проехали мимо и не слышали, о чем у них была речь. После этого дистаночный остался и с непритворным удовольствием смотрел на нашу потеху.