— Дочь готовила, — сказал он, раскладывая торт по блюдцам. — День рождения у меня вчера был, шестьдесят пять лет.
Дед снял с плиты закипевший чайник, заварил чай и разлил его в чашки. Затем вышел в коридор, включив по дороге стоявший на холодильнике радиоприемник. Послышалась тихая музыка.
Андрей прошептал Сашке:
— Ты что, собираешься ему всё рассказать?
— Собираюсь, — твердо заявил тот. — Другого выхода нет. А то он и в самом деле подумает, что мы участвовали в похищении книги.
— Ну да, тогда он не подумает, — угрюмо согласился Андрей. — Тогда он сочтет нас просто сумасшедшими!
— Ну и пусть, — не смутился Сашка. — Только, кажется, он сам с приветом. То смотрит как на врагов, то тортом угощает. Зато, может, удастся вытянуть из него что-нибудь существенное, а не арабскую сказку, как в прошлый раз.
— Ну, смотри, — с сомнением протянул Андрей и вонзил зубы в кусок торта.
Не успели ребята прикончить половину угощения, как дед снова появился на кухне. Молча, ни о чем ни спрашивая, он наблюдал, как Сашка с Андреем едят торт. Когда всё было съедено, дед собрал посуду, сгрузил ее в мойку, вытер стол и сел рядом.
— Итак, молодые люди, — сдвинув мохнатые брови, неторопливо произнес он, — что вы хотели мне рассказать?
— А в конце, — неторопливо произнес Сашка, — на крыше появился какой-то человек. Но это я уже плохо помню.
— Я помню, — эхом отозвался молчавший до сих пор Андрей. — У него голос был такой, мощный. Мне показалось, будто закачалась башня.
— И что он сказал? — с интересом спросил дед.
Дед совершенно не собирался над ними смеяться или объявлять их сумасшедшими, как опасался Андрей. Наоборот, он слушал серьезно, ни разу не прервав рассказ. И почему-то сразу стало ясно, что он не сомневается ни в одном их слове. Будто вся эта жуткая, похожая на комикс и одновременно на фильм ужасов, история есть обычное изложение самого тривиального школьного года.
— Он потребовал, чтобы Джокер отпустил Сашку, — ответил Андрей.
— Если можно, поточнее, — попросил дед. — Что именно сказал? Какими словами?
— Он сказал: «Отпусти мальчишку, и я оставлю тебе жизнь».
— Это точно?
— Ну да, — кивнул Андрей. — Жалко, Маши нет, она наверняка запомнила слово в слово.
— Маша не могла видеть того человека, — напомнил Сашка. — Она тогда без сознания была.
— Ах, да! — Андрей стащил с тарелки яблоко и смачно им захрустел.
Потирая лоб пальцами, дед облокотился о стол.
— Я оставлю тебе жизнь, — бормотал он. — Оставлю жизнь… Вот так, да?
— Вам это что-то говорит? — спросил его Сашка.
— Видишь ли, Александр, — произнес дед, вставая выключить надоедливое радио, — замечателен тот факт, что ваш нежданный спаситель воспользовался выражением «оставлю тебе жизнь».