– Кто приобрел их?
– Несколько – английской королевской семьей, – сказал Новиков. – Некоторые исчезли во время Октябрьской революции. Остальные пополнили самые дорогие коллекции мира.
– Кто сейчас владеет ими за пределами России? – спросил Круз.
Хотя он по-прежнему выглядел безразличным, в его глазах появилась искра любопытства, чего прежде не было. Ясно, что любой, обладавший в данное время яйцом Фаберже, с удовольствием приобрел бы для себя еще одно, и ему было бы совсем не важно, каким способом и откуда оно попадет в его коллекцию.
– У предпринимателя Дэмона Хадсона есть несколько, -сказал Новиков. – Американский издатель Малькольм Форбс приобрел десяток за свою жизнь.
– Сколько же он заплатил за них? – спросила Редпэт.
– За последнее яйцо он отдал полтора миллиона американских долларов, – ответил Новиков. – Но это было давно. Никто не знает, сколько оно может стоить сейчас.
– А у тебя одно пропало, – сказал Круз. – Неудивительно, почему ты так нервничаешь.
– Я не столько переживаю за себя, сколько за такую крупную потерю русской культуры и возможные политические последствия.
Круз промолчал в ответ.
– Как вы уже отметили, я работаю на правительство, положение которого очень шаткое, продолжил Новиков. – Демократия в опасности. Все еще сильна роль коммунистической партии.
– Новиков перевел внимательный взгляд с Круза на Редпэт. – Люди, которых вы называете жесткими политиками, способны разрушить все прогрессивное, что появилось в России за последние годы, лишь бы снова взять власть в свои руки.
– Не забывайте о правых, – сказал Круз, откусывая пряник.
– Не следует также списывать со счетов русский национализм, – вставил свое слово в разговор Джиллеспи, появившись с очередным кувшином лимонада в огромной руке. – Многим дворянам удалось бежать за границу вместе с деньгами до окончания революции. Они с удовольствием половили бы сейчас рыбку в мутных российских водах. Хотите еще лимонада?
Новиков метнул на Джиллеспи тот взгляд, которым женщина одаривает внезапно заинтересовавшего ее мужчину.
– Спасибо. Вы совершенно правы. Моя страна – это печальное смешение различных политических сил, готовых начать войну в любой момент. Он с презрением посмотрел на Круза, а затем на его левую руку. – Хотя это и может казаться забавным такому ковбою, как Круз Рован, но здравомыслящие мужчины и женщины понимают, насколько сложна ситуация на самом деле. Конечно, если мадам посол не потеряла интерес к стабильности в мире, покинув государственную службу.
– Я и мои коллеги уже больше не занимаются вопросами политики, – сказала Редпэт, – но мы люди и нас, как и любого гражданина, безусловно, волнует происходящее в мире.