– Как ты догадалась, что это я? – спросил Свэнн.
– Догадалась, и все. Инстинкт. Когда ты решил отрастить бороду?
– Твоя мать обычно узнавала меня за километр, но я не думал, что такая способность передается по наследству.
Лорел не решилась спросить еще раз о бороде отца. Жизненный опыт научил, что если на вопрос не хотят отвечать, значит, его не надо повторять.
– Подойди скорей и обними своего отца, – произнес Свэнн, широко разведя руки в стороны. Какой-то момент Лорел продолжала стоять неподвижно. И тогда ей показалось, что у отца появился обиженный вид, словно у маленького мальчика, которого бранили за чрезмерную резвость.
– Всего лишь обними, это ведь не так трудно? – тихо попросил Свэнн.
– Конечно, нет, – ответила, улыбаясь, Лорел, и прошлые обиды были тотчас забыты.
Она крепко обняла его, ощутив себя в безопасности.
В отличие от дочери на сердце у Свэнна было тревожно. Он мельком увидел лежащее на верстаке яйцо и подумал, что нужно было приехать к дочери до того, как она получит посылку. Тогда все было бы проще.
Как и ее покойная мать, Лорел была сама честность. Теперь ему представлялось намного труднее дать ей заготовленное заранее объяснение.
– А ты, оказывается, выше, чем я думал, – сказал он.
– Ты всегда говоришь одно и то же.
– Правда?
– Угу!
Свэнн рассмеялся.
– Полагаю, ты навсегда останешься для меня девчонкой двенадцати-пятнадцати лет, трудно представить, сколько воды утекло с тех пор.
Горечь, с какой отец произнес эти слова, показалась Лорел несвойственной для него, как, впрочем, и отпущенная борода. Чуть откинув назад голову, она изучала его лицо. Откуда бы он сейчас ни вернулся, это был долгий путь. Ему пришлось многое преодолеть, чтобы снова оказаться дома. Лорел даже не могла вспомнить, случалось ли ей когда-нибудь видеть его таким изможденным.
– Ищешь новые морщины? – спросил он. Лорел покачала головой.
– Нет, просто… смотрю.
Свэнн печально улыбнулся.
– Этим ты тоже напоминаешь мне свою мать.
Он выпустил Лорел из своих объятий и взглянул на верстак.
– Вижу, ты получила мою посылку.
– Мне ее доставили час назад.
«Всего один вшивый час», – разозлился про себя Свэнн. Проклятие! Он опоздал совсем на чуть-чуть.
Лорел заметила еле уловимую перемену в выражении лица и поняла, что ей не надо было раскрывать посылку.
– Она была адресована мне, – словно оправдываясь, произнесла Лорел.
Ничего не сказав в ответ, Свэнн медленно подошел к лежащему на столе яйцу и принялся его рассматривать. Оно продолжало сиять даже после исчезновения последнего луча заходящего солнца.
– Это что-то, не правда ли? – прошептал он.