Он подозревает, что за ним следят. Наденьте бронежилеты.
Лорел вдруг заинтересовало, все ли современные бронежилеты были черного цвета. Чем больше она думала, тем сильнее начинала в этом сомневаться.
Наконец Круз отложил радиотелефон и достал пакет со льдом, который прихватил с собой из морозильной камеры Лорел. По всей видимости, внутри была заморожена не вода, так как пакет можно было легко согнуть.
– Интересно, есть ли это у Джиллеспи? – прошептал Круз. – Проклятие!
Лорел взглянула на него. Круз обращался не к ней, казалось, он даже не замечал ее присутствия.
Глядя на него, Лорел спрашивала себя, как часто он оказывался в подобной ситуации, когда его, раненного, нет, лишь получившего физическую травму, кто-то вот так же вез на машине в глухой ночи и так же слушал все его телефонные переговоры с тайными агентами международного класса.
Лорел была уверена, что такое случалось с Крузом неоднократно, поскольку успела обратить внимание и на другие шрамы на его теле. Она даже содрогнулась при мысли, что Крузу так часто причиняли боль. Лорел похолодела, когда вдруг представила страдания, которые наверняка предстоят Крузу. Ей сделалось невыносимо тяжело из-за того, что он рисковал своей жизнью ради ее спасения, и в тоже время Лорел вдруг так захотелось ласково погладить этого мужчину по щеке и снова почувствовать тепло его нежного взгляда, как тогда…
«Неужели у моего отца тоже есть шрамы? – спрашивала себя она, вглядываясь в темную, вьющуюся полоску дороги. – Может быть, это было причиной маминого окончательного решения развестись с ним? Вероятно, она просто устала от страха ожидания, что его могут убить в любой момент».
Никто не мог дать Лорел ответы на мучившие ее вопросы. Мать всегда отказывалась разговаривать с ней о Свэнне и вообще затрагивать их супружеские проблемы. В свою очередь, Джемми Свэнн также избегал серьезных разговоров об Ариэль.
На мгновение Лорел перевела свой взгляд с дороги на мужчину, находящегося рядом с ней в полумраке взятого напрокат автомобиля. Он слегка наклонился вперед, словно щадил поврежденные ребра, но выражение его лица было скорее задумчивым, нежели страдальческим.
Лорел сама всегда погружалась в раздумья, когда разрабатывала новый дизайн или трудилась над замысловатой формой очередного металла. Но она никогда не сталкивалась прежде с человеком, обладавшим такой способностью выживать.
Ей хотелось знать, каким был Круз в минуты отдыха. Если он вообще отдыхал. Ведь человек, занимающийся подобным, не имел права быть застигнутым врасплох. Постоянное существование на краю пропасти должно было привить чувство крайней осторожности и осмотрительности, что, наверное, не позволяло Крузу расслабляться. Как и ее отцу.