— Благодарностей не надо, — услышал чародей знакомый голос. Считая его обладателя злодеем и предателем, он все же был рад встрече.
— Доброй ночи, Клавдий, — кивнул Сандро, не видя собеседника.
— Злой ночи, полумертвый, — насмешливо уточнил вампир, и тяжелая рука опустилась юноше на плечо. — Не в ту сторону киваешь, — продолжал ехидничать Батури, но Сандро не обращал на колкости Высшего никакого внимания: сейчас было не до них.
— Энин в опасности, — перешел к делу некромант. — Ее сестра — тоже.
— Знаю, — вмиг посерьезнел вампир и добавил к первой новую ложь: — Именно поэтому я здесь.
— Значит, так: ты вытащишь Анэт, я спасу Энин. Встретимся у храма Сераписа.
— Хорошая постановка вопроса, но тебе не кажется, что со спасением Энин лучше справлюсь я? Анэт, собственно, ничто и не угрожает…
— Когда исчезнет одна сестра, вторая окажется в еще большей опасности, — не согласился Сандро. — А тебе не известно то, что должно произойти с Энин. Мне — известно.
— В пророки записался? — съязвил Батури, но позже, передумав, добавил: — Делай как знаешь. Умрет Энин — меньше ноши на мои плечи. Умрут обе — и того лучше.
— Вперед! — поторопил Сандро и выбежал из арены в коридоры замка. Безликой тенью за ним последовал и Высший.
* * *
Де Гарди не спешил. Медленным шагом он спускался по винтовой лестнице, которая выведет его в лабораторию. Исполнению его планов уже никто не помешает: Энин полужива и бессильна, Анэт безумна и сама не ведает, что творит, Сандро, если еще не мертв, то на грани гибели — поднятые об этом позаботятся, а идеальные защитные заклинания сможет разрушить далеко не каждый даже умелый и опытный некромант, не говоря уже о бездарном полуличе. Других же фигур в сегодняшней партии не предвиделось. Этой ночью атлинец еще на полшага приблизиться к своей свободе и на шаг — к новым высотам власти. А пока его ждало неспешное шествие по спирали лестницы и каменные ступени, сменяющие одна другую.
Вскоре он вышел в лабораторию, которая его встретила обилием света и красок.
Пестрые драпри и вычурные ковры раздражали. Такое жилище было недостойным уважающего себя некроманта — подобными издевательствами над собственным домом страдал разве что Лазарь, которому так и не открылись тайны темной магии. Неужто бессильные и безвольные маги скрывают свою немощность за яркими красками? В этом ученик Аргануса и целитель-библиотекарь были похожи, да и книги они, по-видимому, любили с одинаковой пылкостью…
Де Гарди перестал изучать залу, которая с момента его последнего визита кардинально изменилась. Если Арганус мирился с этим уродством, то ему, Израэлю, не стоит проявлять излишнего педантизма. Декорации — всего лишь пыль в глаза.