— Надо подготовиться к уроку магии, освежить старые знания, хотя… я лучше бы повидал одну рыжеволосую особу, — мечтательно улыбнулся мальчик, как только память наткнулась на чарующий образ. — Я так и сделаю. Я увижусь с ней! — твердо решил Сандро.
— У нас остался незаконченным разговор о создании эликсира, прерывающего магию хозяина… — напомнил Трисмегист.
— Разговор? — задумался мальчик, припоминая недавнюю беседу. — Я вернусь к эликсиру завтра… — заключил он, через секунду меняя решение: — Вернусь, когда появится время.
— Тебе стоит поторопиться. Если изобретешь эликсир, сможешь покинуть Хельхейм вместе со своей рыжеволосой возлюбленной.
— Она мне не возлюбленная, — отмахнулся Сандро, уже откладывая форму с пробирками в сторону и накидывая капюшон. — И не лезь в мои личные дела.
— Хорошо, хорошо, оставим дела любовные амурам, — примирительно ответил Трисмегист.
— Амурам? — удивился Сандро новому названию, даже остановился на полпути к лестнице.
— Не забивай себе голову, — пошел на попятную Трисмегист. — Амуров уже нет, они умерли вместе с храмом Сераписа. — Секунду помолчав, закончил разговор всего одним словом: — Иди.
Больше не обронив ни слова, юный некромант покинул лабораторию и отправился туда, куда звало его сердце.
На священной поляне Неметон, у истока вечного вырос замок на костях и крови.
…Бенни к истоку приходили и мыли в его водах кровавые одежды, возвещая смерть всему живому. Громко выли под окнами домов Кон Анноны, обещая людям скорую гибель. А по небу уже мчался Дикий Охотник, собирая смертельную жатву.
…И всполохнули небеса над головами смертных, и вздыбилась под их ногами земля, слышались крики младенцев и стоны их умирающих матерей. И налилось кровью яркое Солнце, и закрыла, дабы не видеть страданий, единственное око Луна. Мир на века погрузился во мрак и забвенье.
…Но цветет Неметон, как и раньше цвел, и будет так, пока зелен стоит дуб вековечный. Живет мир, как раньше жил, и будет так, пока льется вода Неметона.
Амагрин Овен. «Денеметон»
Скрипнула несмазанная дверь, но это был единственный звук, с которым в келью проник незваный гость. Он тихо, без малейшего шороха плывя по полу, словно тень, прошел в центр кельи и остановился. Облаченный в черные одеяния, он хамелеоном цвета оникса растворился во тьме. Незаметно, как призрак, он проскользил к кровати, на которой спали, нежно обнявшись, две рабыни — спали мирно, спали беззаботно.
— Проснись, — едва касаясь обнаженного плеча Энин, прошептал Сандро. — Проснись, — заунывным, далеким голосом звал он, аккуратно выдергивая девушку из сонной дымки.