— Мой негр? — как эхо, повторил Адам, совершенно сбитый с толку. Он откинулся назад, на подушки.
— Да, — сказал человек. — Он утверждал, будто спас вам жизнь. Или вы ему спасли, я не понял. Это был до смерти перепуганный чернокожий. Он боялся от вас отойти, даже когда вы потеряли сознание. Будто вы — его страховка. Как бы то ни было, хочу, чтобы вы знали: он здесь, в доме, и обеспечен всем необходимым. Бедняга, тут такое в последние дни творится! Их жгут, режут, забивают насмерть...
— Он... он спас мне жизнь? — Адам все никак не мог взять в толк.
— Говорит, вытащил вас из воды. В подполе.
Адам подпрыгнул на кровати. Все начало проясняться. Он снова ощутил, как толпа влечет его по улице, крутя и сминая, вспыхивают факелы.
— Да, меня поймали, толпа поймала меня. Они...
— Да, — сказал Аарон Блауштайн. — Знаю.
— Я прятался в погребе, — сказал Адам.
— Он рассказывал мне, — сказал Аарон Блауштайн.
— Я лежал там на полке, — сказал Адам, — в темноте, и не знал, кто со мной рядом.
Адам помолчал.
— Потом все кончилось. В погребе никого не осталось. Кроме меня и человека рядом со мной на полке. Я слышал его дыхание.
Адам снова помолчал.
— Никаких других звуков не было, — сказал он. — Никого не осталось. Вода перестала течь.
Он помолчал, задумавшись.
— Знаете, — наконец заговорил он, — что самое странное? Странно, что кто-то, кто-то из этой толпы, когда все было кончено, позаботился закрыть кран.
— Да, — сказал Аарон Блауштайн.
— Я лежал там, на полке, пока над водой не показался свет сквозь щель в двери. Потом я услышал голос человека в темноте, позади меня, шепот. Он сказал: "Ты что-нибудь слышишь?" Я сказал, что нет, и голос сказал: "Давай рискнем".
— Думаю, вам не стоит сейчас об этом говорить, — сказал человек.
— Я слез в воду, — сказал Адам, не обращая внимания на его слова. Воды там оказалось всего лишь до подбородка. Я пробрался к лестнице. Наверху дождался того, второго. Когда он приблизился, я увидел, что это чернокожий. Мы выглянули за дверь. Чернокожий, он пошел первым, пошел не на улицу, а в дом. Лучше бы он повел меня на улицу.
Адам замолчал. На него навалилась невероятная усталость, мысли путались, язык одеревенел. С большой осторожностью он опустился на подушку.
— Понимаете, — сказал он чуть погодя, — этим же путем убегали остальные, те, кто выбрался из погреба. Вернее, пытались. Они так и остались лежать там.
Высокий человек в черном халате подошел ближе к кровати.
— Не разговаривай больше, — сказал он. — Доктор придет с минуты на минуту. Он сказал, что опасности нет, но хотел зайти сегодня вечером, удостовериться. — Раздался приглушенный звонок. Хозяин обернулся к двери. Это, должно быть, как раз он.