Леонидов вышел.
Иван махнул чашку ликера.
Вошел Леонидов с саквояжем, поставил на стол, открыл.
Иван и Виктор заглянули туда и увидели плотные пачки червонцев.
– Сколько? – спросил Тыльнер.
– Сто тысяч червонцев, – ответил Иван.
Тыльнер перевел.
Леонидов сел к столу, достал записную книжку, начал писать цифры.
И снова по-французски.
– Это слишком много, у нас большие расходы будут на таможне. Шеф хочет дать восемьдесят.
– Восемьдесят две, – Иван снова выпил чашку.
Леонидов усмехнулся и кивнул головой.
Он взял картину и отнес в другую комнату.
Тыльнер выкидывал на стол пачки денег.
Иван подгребал их к себе, пересчитывал трясущимися руками.
Леонидов вошел в гостиную, по-французски обратился к Тыльнеру.
– Шеф предлагает обмыть сделку.
– Это по-нашему, – сказал Иван.
Тыльнер дернул за шнур звонка.
Появился Николаев.
– Шампанского!
Николаев подносом ударил по голове Барина.
Тот рухнул на пол.
Тыльнер выхватил пистолет.
– Уголовный розыск! Вы арестованы!
Из-за портьеры выскочили сыщики, надели на задержанных наручники.
– Вот как вы пролетели, ребята, – усмехнулся Тыльнер, – соглашались бы сразу на восемьдесят, не надо было бы наряд вызывать.
– А я теперь только тебя узнал, – зло выдавил Барин, – ты Жорка Тыльнер из седьмой гимназии. Не думал, что ты красным задницу лизать будешь.
– Уведите их, – скомандовал Тыльнер.
Лена Иратова и ее тетя пили кофе в столовой.
– Тетя, милая, мне вчера показали отснятый материал с твоими сценами. Ты бесподобна.
– Не надо, Леночка, это слишком грубая лесть.
– Это сказала не я, а режиссер. Он пообещал, что будет занимать тебя в следующей фильме.
– Дай Бог, – тетя перекрестилась, – хоть в старости немножко поиграю.
– А Вадим написал тебе роль в новой пьесе. Ее тоже будут ставить в театре Левантовского.
– Спасибо ему. Но тебе не кажется, что он дарит тебе слишком дорогие подарки. На такую шубку гонораров не хватит.
– Тетя, какая разница, откуда у него деньги, если он тратит их на меня.
– Лена, мне приходилось, в свое время, сталкиваться с людьми, которые тратили больше, чем зарабатывали. Это всегда плохо кончалось.
– Ах, тетя, давайте пить кофе. Вадима знает вся Москва, и, если что, я о его темных делах знала бы первая.
– Ой, смотри, Леночка. Сейчас другое время.
– Тетя, милая, для красивой женщины оно всегда одинаковое.