– Григорий Федорович, – к Тыльнеру подошел агент Соколов, – поглядите, это же Евгений Федорович, наш экономконсультант.
Тыльнер посмотрел на портрет и узнал скромного сотрудника экономического отдела.
– Где управдом?
– Я здесь, – появилась неопределенная личность в кожаной куртке с меховым воротником.
– Это чья квартира?
– Инвалида пролетарского труда гражданина Котова.
– А раньше кто ей владел?
– Зловредный буржуй Литвинов.
– Вот что, милейший, пока мы здесь делами нашими заняты в пролетарском семействе Котовых, принесите-ка мне ордер на владение зловредного буржуя Литвинова.
– Ордер, – запнулся домоуправ.
– Именно ордер.
– Его искать надо.
– Постарайтесь, а не то я сделаю так, что Вас никогда не найдут.
– Понимаю-с.
Человек в коже исчез, словно растаял в неярком осеннем свете, бьющем в окно.
– А теперь начнем обыск, – Тыльнер снял пальто.
– Не дам! – завизжала хозяйка, – нет у вас такого права, чтобы рабочих обыскивать.
– А ты, видать, у ткацкой машины на Трехгорке надорвалась, ишь, какую задницу отрастила, – сказал Соловьев и шагнул к дверям в спальню.
Хозяйка, разбросав руки крестом, стала у дверей.
– Не подходи, – заявила она дурным голосом.
– А ну-ка уберите ее, наденьте наручники и усадите в углу, – приказал Тыльнер.
Два дюжих агента с трудом оторвали Котову от дверей и отбросили в угол.
Тыльнер открыл дверь.
Вся комната была завалена платьями, пальто, женскими жакетами, мужскими пальто и шапками.
Манцев закончил читать бумагу Штальберга, сделал в тексте пометки красным карандашом и поднял телефонную трубку.
– Это Манцев… Соедини-ка меня с Феликсом Эдмундовичем… Феликс Эдмундович, доброе утро, Манцев беспокоит. Я бы мог зайти к Вам по важному делу… Прямо сейчас… иду.
Дзержинский стоял, прислонившись спиной к печке-голландке.
– Вы садитесь, Василий Васильевич, не обращайте на меня внимания, спина очень болит. Так что у Вас?
Манцев протянул листки, исписанные Штальбергом.
Дзержинский читал быстро, словно схватывая самую суть.
– Курите, не стесняйтесь.
Он продолжал читать. Потом взял одну страницу и еще раз внимательно просмотрел ее.
– Вы подчеркнули, Василий Васильевич, самую суть откровений этого добровольца-охранника. Каковы предложения? Впрочем, я догадываюсь. В Вашей папке лежит проект вербовки и обязательство Штальберга работать на нас. Так?
– Так.
– Что же Вы ему хотите поручить?
– Работу с интеллигенцией. Писатели, актеры, художники, журналисты.
– А зачем, этот контингент у нас достаточно хорошо оперативно прикрыт. А потом Вы обратили внимание, насколько близко Штальберг прикоснулся к немецким деньгам, вполне возможно, он знает больше чем пишет.