– Как все, – коротко ответил бармен. – Жалоб пока не поступало.
– Это замечательно, – рассеянно проговорил я, ловя периферийным зрением мелькнувший в проходе рыжий локон. – Это просто чудесно.
Сейчас она войдет и увидит меня. Довольно полного, еще молодого человека, у которого есть все, кроме волос на самой макушке. Этот человек сидит возле ее рабочего места и именно этого человека она испугалась сегодня днем возле школы, а потом стукнула сыну Завадского, что я буду сегодня вечером в казино.
Причем она была абсолютно уверена, что я буду здесь ее искать.
А это, в свою очередь, значит: она также была уверена в том, что факт ее встречи с Соней Швыдковой и Hастей Мокроусовой был не предназначен для посторонних глаз. Следовательно, я был для рыжей – опасен.
Получалось, что я пока что действовал по ее плану – действительно стал ее искать в казино. Так что теперь ход был за ней.
Она вошла, и, на какую-то долю секунды задержав на мне взгляд, едва кивнула головой и, сняв с вешалки свой плащ, медленно вышла из казино.
Я допил коньяк и, так же не торопясь, двинулся за ней следом.
Мы шли сначала по шумной центральной улице, ведущей к казино, потом свернули на более тихую, по которой почти не ездили автомобили. Расстояние между нами не превышало пятидесяти метров и за все время нашего путешествия рыженькая оглянулась от силы два раза, словно бы проверяя, не потерялся ли я.
Переходя дорогу, она даже слегка замедлила шаг, чтобы между нами не увеличился разрыв и так же спокойно продолжала свой путь, когда удостоверилась, что я перешел на ту же сторону улицы.
Я решил, что еще пять минут, и я ее догоняю. Мне стала надоедать ее походка и олимпийское спокойствие, в котором пребывала эта особа.
Наверное, со стороны мы должны были бы смотреться для немногочисленных прохожих как традиционная для больших городов парочка – дамочка легкого поведения и увязавшийся за ней постаскун.
Как ни странно, в эти минуты я абсолютно не ощущал какой-либо тревоги, хотя разумом прекрасно понимал, что меня хотят завлечь в ловушку, где уже подготовлена какая-нибудь сволочная пакость. Но – чем дальше в лес, тем толще партизаны – я был настолько поглощен азартом охоты, что на некоторое время потерял осторожность и приглушил инстинкт самосохранения.
Мне нравилось, что я, Сергей Паратов, президент «Ледокола», просто иду по улице. Мне нравилось, что я, наконец-то, выпал из привычной обстановки. Я не контролирую очередные поставки продпродуктов на наши базы, не консультирую директоров своих подразделений, не затянут по уши в очередную тяжбу с чиновниками.